[Главная] [Содержание] [Информация]
Лик пустыни
БЕЗ ВЛАСТЕЛИНОВ
«История народов, — учил И. В. Сталин, — знает немало революций. Они отличаются от Октябрьской революции тем, что все они были однобокими революциями. Сменялась одна форма эксплуатации трудящихся другой формой эксплуатации, но сама эксплуатация оставалась. Сменялись одни эксплуататоры и угнетатели другими эксплуататорами и угнетателями, но сами эксплуататоры и угнетатели оставались. Только Октябрьская революция поставила себе целью — уничтожить всякую эксплуатацию и ликвидировать всех и всяких эксплуататоров и угнетателей».
Вот почему первым актом советской власти в Средней Азии был декрет о национализации земли и воды, так как, только вырвав и землю и воду из рук эксплуататоров, можно было уничтожить самую эксплуатацию.
И тот, кто был рабом, чей взор был тускл и хмур.
Расправил плечи вдруг, воспрял народ-батур.
И, голову подняв, мы шли со всеми в ряд,
И вел нас на борьбу наш старший русский брат.
Яростное сопротивление оказывали притаившиеся враги. На любое преступление шло мусульманское духовенство. Смерть из-за угла от рук вчерашних судей и властелинов была уделом многих первых борцов за новую жизнь. Годами длились нападения на наши города и аулы басмаческих шаек, вооружавшихся английским оружием. Но, несмотря на все это, новая жизнь входила в каждый кишлак, в каждый дом, проникала на все поля и во все сердца. Она перерождала души люден и преображала пустыни.
А работы было бесконечно много. Веками сооружались каналы, орошавшие землю. И во все времена каждый эмир и бек стремился урвать воды побольше на свои поля, обойдя поля соседа. Сеть каналов при царском правительстве не перестраивалась, а хищническая эксплуатация земли при возросшем спросе на хлопок приводила к тому, что каждый власть имущий устраивал отводы из каналов, не считаясь ни с чем, кроме своей личной выгоды.
В результате по запутанным лабиринтам каналов и арыков терялось непродуктивно много воды и на поля попадала только четвертая доля того, что отводилось из реки. Воды не хватало, а расходовалась она впустую; земли не хватало, а громадные массивы ее выходили из строя, покрываясь белым саваном солей. Надо было приниматься за переделку бесконечно длинной оросительной сети.
Царская Россия 60 лет эксплуатировала Среднюю Азию как хлопковую базу. Но за счет этого хлопка удовлетворялась лишь половин;; потребности империи. России приходилось втридорога покупать за границей столько же хлопка, сколько выращивалось его во всей Средней Азии и Закавказье! Поэтому хлопок был дорог, и миллионы людей — «инородцев» и русского крестьянства — одевались в домотканные одежды, не будучи в состоянии приобретать фабричные материи.
Молодой Советской стране нужно было иметь свой собственный хлопок в таком количестве, которого хватило бы на всех. А для этого требовалось решительное расширение орошаемых площадей.
На освобожденной земле. 20-е и 30-е гады были временем, когда почти все области жизни Средней Азии определялись словами «Хлопком» и «Водхоз» (Хлопковый комитет и Управление водного хозяйства), когда страна приступила к широкой перестройке оазисов пустыни, к коре мной реконструкции ирригационных систем, к невиданным гигантским стройкам.
Это были годы, когда шла упорная борьба за освобождение жизни от гнета мусульманства, за освобождение женщины от ужасной кабалы, за превращение бесправных рабов и батраков в свободных граждан Советского государства, за обеспеченную и равноправную жизнь всех трудящихся, за создание новой, социалистической жизни, за всеобщую грамотность, за развитие национальных культур, за выкорчевывание пережитков темного прошлого из сознания людей.
Добротен хлопок наш и длинноволокнист,
Он бел, как первый снег, как серебро, он чист.
Нам Зеравшан дает пшеницу — и светла,
Как золото, она и так же тяжела.
Все множатся у нас доходы от садов:
Каких а своих садах мы не растим плодов!
Как драгоценности, между ветвей горят
Инжир и персики, фисташки я гранат.
Черешни, яблоки, и груши, я урюк...
Снимай, свози, суши — хватило б только рук!
Подобен золотым серьгам наш виноград.
О нем печется наш волшебник Ризамат.
Он изучил его язык, и тем он горд,
Что каждый год создать умеет новый сорт.
А наши арбузы! А дыни! Чистый мед!
Воскреснет и мертвец, когда их в рот возьмет!
Так было сказано в письме счастливого узбекского народа Иосифу Виссарионовичу Сталину к открытию XVIII съезда БКП(б) в 1939 году.
Казалось бы, вода и земля оставались те же, что и века назад, но почему с песнями идет народ на работу, почему поля стали обширней и лучше политы, почему снимают с них невиданные прежде урожаи?
Все это явилось результатом социалистического переустройства всего нашего хозяйства и, в частности, глубоко продуманного партией и правительством плана освоения пустынь.
Да, плоды стали новые. Старые местные средневековые сорта сероватого хлопчатника — гузы, с нераскрывающимися коробочками — заменены наиболее продуктивными.
Недаром нигде в мире не могут получить такого высокого урожая, какой получают советские хлопкоробы!
Поля тоже стали совершенно иными. Раньше, до создания колхозов, летишь на самолете, а под тобой словно лоскутное крестьянское одеяло, а не земля. Одинокие домики, малюсенькие клочки обработанной земли самых прихотливых форм, лабиринты арыков и остатков древних заброшенных каналов. Не поля, а сплошные заплатки, где, кажется, некуда и ступить, не то что пахать на конях. А сейчас тысячи тракторов работают на этих полях, перекроенных совсем заново, превращенных в правильные массивы, расчерченных ровными, как натянутые струны, каналами. Здесь есть где разойтись тракторам, плугам, культиваторам, пропашникам и новейшей нашей хлопкоуборочной машине. Есть где пройтись и мощным экскаваторам и землесосам, освободившим тысячи людей от тяжелого труда по ежегодной очистке каналов.
Эта перекройка полей явилась, по сути дела, одним из самых грандиозных преобразований земли, когда-либо осуществлявшихся в мире. Ведь каждый клочок поля веками выравнивался, независимо от соседнего, на другом уровне. И каждый клочок орошался своим арыком. Пришлось заново выровнять землю, заново перекроить всю оросительную сеть.
Прежде основным способом полива было затопление поля сплошным слоем воды. Зальют его, превратят в настоящее озеро, и долго стоит под водой растение, а когда высохнет вода, земля покрывается непроницаемой броней коры, которая растрескивается на плиты, рвет корни посевов, не дает им возможности прорасти, мешает доступу воздуха.
Сколько воды тратилось зря и как быстро осолонялась при таком способе орошения земля!
А теперь геометрически ровным узором расчерчивают машины землю, проводя мелкие канавки для бороздкового полива. Тихо льется по бороздам вода. А между бороздками, на возвышенных узких грядках, лишенных всякой корки, тучно наливаются посевы. Поливов делают больше, но воду дают бережно, по точному расчету, и поэтому расход ее теперь гораздо меньше. Узнали колхозники, что такое минеральные удобрения, и проверили, что дает передовая агротехника. Вот почему урожаи хлопка получают они на колхозных полях не только вчетверо и впятеро больше, чем прежде на «своих собственных» полях, но и вдесятеро больше!
Сады, виноградники, поля хлопчатника, посевы знаменитой среднеазиатской люцерны, масличных культур — кунжута, сафлора, земляного орешка — арахиса, поля маша (из рода фасолей), из которого варят вкусные и сытные похлебки и плов, плантации чудесных табаков, кенафа, сахарной свеклы и бахчи с лучшими в мире дынями занимают теперь площади почти в три раза больше, чем тридцать лет назад.
Над величием этой цифры стоит задуматься! Ведь человечество, в течение нескольких тысячелетии завоевывая пустыню, орошало сначала все то, что было проще, потом все то, что можно было оросить, и в конце концов создало среди пустынь Средней Азии и Казахстана поля и сады вдоль всех рек, которые можно было использовать для орошения. И все же сотни тысяч людей оставались без земли. А сейчас за короткий срок в треть века, несмотря на нападения врагов, мы сумели еще отнять у пустьии и создать богатейшие плантации на площади, почти втрое большей, чом добилось того человечество по меньшей мере за 5 — 6 тысячелетий!
Для того чтобы напоить эти поля, проведена заново длиннейшая сеть каналов и арыков. Только в одном Узбекистане она насчитывает более 120 тысяч километров. Если бы всю эту сеть «кровеносных сосудов» Узбекистана вытянуть в одну линию, то ею можно было бы три раза опоясать всю землю по экватору. А сколько новых каналов в Туркмении, Таджикистане, в громадном Казахстане?
Уже в 1939 году сбор хлопка увеличился в три раза по сравнению с 1914 годом.
В Таджикистане за то время, которое прошло со дня установления советской власти, площади под хлопчатником увеличились в пять раз.
Ни одна страна не получает такого количества шелковичных коконов, какое получают колхозники Средней Азии, намного обогнавшие «передовые» прежде страны.
Кичливы бывают иностранные журналисты, восхваляющие свою «передовую технику». А сколько иностранных специалистов приезжало к нам затем, чтобы вывезти от нас лучшие сорта люцерны, дынь, хлопчатника, получить от нас то, чего не умеют создать сами?
Хвалятся своими «лучшими в мире» красками короли химических концернов. А мы выращиваем на своих полях цветной хлопок, который не нуждается больше ни в каких красителях и не меняет своего цвета, хоть годами держи его на ярком знойном солнце наших пустынь.
Раньше сахарная свекла выращивалась лишь кое-где па приусадебных участках; хозяйки варили из нее с яблоками повидло. А сейчас в Казахстане, в Киргизии и в Узбекистане на орошаемых землях пустынь раскинулись необозримые свекловичные плантации. И сеть заводов, построенных тут же, снабжает страну громадным количеством сахара. А ведь тридцать лет назад в этих местах сахар был редкостью и считался предметом большой роскоши.
Много новых чудесных плодов стала давать по-новому вскормленная, напоенная и взлелеянная земля в разросшихся оазисах наших пустынь.
Оседание кочевников. В каждой пустыне и в каждом районе по-своему складывалась раньше жизнь давнишних ее обитателей — кочевников-пастухов.
В тех пустынях, что расположены поближе к крупным оазисам, выпасался скот земледельцев. В отдаленных от рек районах использовались для земледелия маленькие клочки у родников или у небольших примитивных запруд. Увязать земледелие с кочевками нелегко бывало одной семье. Поэтому чаще всего такое совмещение было доступно лишь крупным владельцам — манапам, оставлявшим па полях по нескольку семей батраков выращивать хлеб.
Таким образом, основным населением пустынь вне оазисов были кочевники, почти н-е занимавшиеся земледелием и вечно кочевавшие со своими стадами с места на место. Но и сами кочевания были различны.
В песках Кара-Кумов жили туркмены-кумли — жители песков. Они всегда оставались в одних и тех же районах. Ведь пески дают корм скоту в течение всего года — значит, нет необходимости уходить из них. Каждый аул, обычно состоящий из людей одного рода, базировался на свой такыр, на краю которого устраивались колодцы. Соленую воду этих колодцев улучшали, запуская в нее по особым водосборным канавкам «миль» — пресные талые и дождевые воды.
На зиму, когда дуют холодные ветры и такыр раскисает от тающего на солнце снега, люди уходили на ближайшие участки песков, приезжая к такыру лишь за водой. Весной, когда перепадают дожди, когда сочны травы и много молока у скота, люди уходили подальше, в районы, где лишь соленые воды или даже совершенно нет колодцев. Скот обходился сочным кормом, а люди — молоком. А на лето и осень все снова съезжались к такыру, и тогда здесь выстраивались в ряд несколько десятков, а то и больше сотни юрт. Мужчины снаряжали караваны и уходили в оазисы с шерстью и жиром, с изготовленными кошмами, паласами и коврами менять их на джугару, пшеницу, рис, одежду, чай, сахар и керосин для коптилок. А после возвращения караванов кумли вновь уходили на зиму в пески, разбиваясь на группы по 3 — 5 кибиток.
В корне изменился хозяйственный строй после коллективизации, когда основное поголовье скота стало общественным.
Территория Туркмении была в административном отношении разделена на узкие длинные районы, вытянутые с юга на север. И во всех районах каждый колхоз получил наделы с таким расчетом, чтобы строить свое хозяйство, используя в каждой зоне лучшее из того, что она может дать. На горах Копет-Дага располагаются богарные, то-есть не требующие орошения, посевы пшеницы и ячменя и находятся сенокосные участки. На подгорной равнине расположены аул, его хлопковые и люцерновые поля, огороды, баштаны, виноградники и сады. А в песках, иногда за 100 и 200 километров, находятся его основные пастбищные угодья. Так, используя разнообразные природные районы, каждый колхоз обеспечивает теперь себя всем необходимым и строит свою жизнь, ставшую зажиточной и культурной для всех и оседлой для подавляющей части населения, занятой земледелием в оазисе.
Несколько иначе складывалась жизнь в других пустынях, особенно в Казахстане. Например, в песках Муюн-Кумы и в тростниковых зарослях низовьев реки Чу казахи только зимовали со своим скотом. Весной «за снегом» они уходили на север, шли через Голодную степь — Бетпак-Дала, пока сохранялись на ней еще «дождевые ямы» с водой. В течение всего лета выпасали скот на полынных, типчаковых, ковыльных и разнотравных пастбищах степей Арка, лежащих в районе реки Сары-Су. А с первыми холодами и снегами казахи вновь уходили на юг. Так в течение года проходили они тысячу, а то и полторы тысячи километров. Эти кочевания были очень тяжелы для населения: ведь кочевали все — и новорожденные ребята, и больные, и старики. С такими далекими кочевками существовало большинство жителей пустынь, хотя кругом было много земли, пригодной для земледелия, для оседлой жизни, при которой куда легче и спокойнее жить, учить детей, лечить больных и иметь все необходимое для обеспеченной и культурной жизни.
В 20—30-х годах нашего века, во время коренной перестройки отсталого сельского хозяйства, в Советском Союзе было навсегда покончено с первобытным кочевым хозяйством. Во всех республиках — в Казахской, Узбекской, Кара-Калпакской, Туркменской, Таджикской и Киргизской — кочевники получили наделы на землях, пригодных для земледелия, и прилегающие к ним пастбищные угодья. Так было осуществлено крайне сложное, но важное по своим результатам мероприятие — «оседание кочевников». Так была создана материальная база для новой, социалистической жизни пародов Средней Азии и Казахстана. Началось усиленное строительство новых поселков, люди получили теплые дома. Сооружались школы, больницы, бани и клубы. Для скота строились хлевы и загоны.
Это была нелегкая работа. Приходилось не только все строить заново, но и приучать людей к земледелию, к новому хозяйству, к жизни на одном месте, к тому, что питаться можно не одним лишь кислым молоком, лепешками и мясом, а растительными жирам», овощами и фруктами.
Но прошло недолгих 10 лет, и колхозные стада перестали умещаться на близких к оазисам землях. Вновь возникла потребность в использовании для пастбищ отдаленных районов пустынь. Но о возврате к прежнему кочеванию не могло быть и речи. И тогда сама жизнь научила новому виду хозяйства — отгонному животноводству.
Основные отличия нового использования пустынь от прежнего, кочевого способа заключаются в следующем:
во-первых, почти все население колхоза остается в оазисах, и лишь члены животноводческих бригад уходят со скотом в пустынные районы;
во-вторых, отгон скота происходит лишь в отдельные сезоны;
в-третьих, в пустыню уходят выпасать скот не так, как при кочеваниях, надеясь лишь «на милость природы», а на определенные, заранее созданные базы, с хорошим помещением для людей, с загонами для скота, с запасами продуктов и заранее заготовленным фуражом на случай бескормицы;
в-четвертых, раньше население даже в крупных центрах не имело возможности приобщаться к каким бы то ни было элементам культуры, а теперь животноводы, уходящие из поселков со стадами на далекие пастбища, продолжают получать газеты, слушают радио. Нередки на далеких пастбищах и кинопередвижки, имеется медицинская помощь, а в хороших хозяйствах — и регулярная двусторонняя радиосвязь. Люди, уходящие со стадами, теперь не оторванные от мира бродяги, которым неоткуда и не от кого ждать помощи: это члены коллектива — колхоза или совхоза, заботливо опекаемые.
И самое животноводство из мелкого, частного, в значительной мере использующего низкопродуктивные породы, стало высокопроизводительным.
В годы гражданской войны басмачи угнали основное поголовье наиболее ценных каракулевых овец за рубежи нашей Родшш. Мы не только восстановил» каракулеводство, но значительно увеличили его и расширили районы распространения каракулевых овец. Породы овец, дававших мало шерсти и грубого качества, заменены самыми лучшими видами овец, дающих наибольший настриг шерсти и наибольшее количество мяса.
Оба всем этом легко написать в двух строках, но сколько труда было затрачено на то, чтобы испробовать все лучшие породы, имеющиеся в мире, кропотливо испытывать их в наших условиях, выяснять, с какими нашими породами их лучше всего скрещивать, вывести из них новые, самые продуктивные и наиболее стойкие породы! А потом, основываясь на достижениях опытных станций, вырастить миллионные стада! Как трудно было бороться с косностью, невольными ошибками, невежеством и вредительством и, несмотря ни на что, создать эти миллионные стада улучшеных пород.
Как просто сказать о том, что «в наших пустынях скот обеспечивается на зиму запасами корма». А разве это возможно было лри прежних формах частного, раздробленного кочевого хозяйства? Разве для пустынь это то же, что и обычное сенокошение в других областях? Местами эти запасы создают заготовкой некоторых видов дикорастущих растений. В других же районах для этого требуются посевы специальных трав. Сколько труда было положено нашими опытными станциями, чтобы найти такие травы, выяснить условия их искусственного разведения и научить вчерашних кочевников выращивать эти травы.
Какое грандиозное значение для жителей пустынь скрыто в этих сухих словах: «оседание», «заготовка кормов», «метизация», «многоплодие». Уже одно то, что навсегда покончено со страшным словом «джут», обозначает не только страховку от неожиданного падежа скота, по и уверенность людей в самом своем существований.
Первенец индустрии пустынь. Была осень 1925 года. Страна только-только залечила последние раны, нанесенные гражданской войной. Впереди стояли грандиозные задачи. Народное хозяйство первого в мире государства трудящихся необходимо было не только заново создавать, но сделать совершенно независимым от внешнего рынка, от милости капиталистических государств. Просматривая списки руд и полезных ископаемых, добывавшихся в Российском империи, нетрудно было убедиться в том, что Россия нуждалась во ввозе и действительно ввозила большую часть сырья, необходимого даже для ее слабой промышленности. Молодому Советскому Союзу предстояло тщательно изучить слой за слоем и складку за складкой земной коры, каждое внедрение изверженных горных пород, найти все необходимое сырье и создать мощную и разнообразную индустрию на собственном сырье.
Таким необходимейшим сырьем, в частности, являлась сера. Недостаток в ней испытывали сады и виноградники, лечебные учреждения и заводы. Академик Александр Евгеньевич Ферсман взялся за разрешение этой проблемы. Ознакомление со всеми известными тогда месторождениями серы дало неутешительные результаты. Оставалось проверить сбивчивые и разноречивые толки о богатстве Серных бугров, лежащих в самом сердце неизведанных и загадочных тогда Кара-Кумов, в 250 километрах от Ашхабада.
Но извлекать серу из недр пустыни?.. Не покажется ли самая мысль об этом несбыточной утопией? Пустыня тогда еще фактически была неизведанной. На приграничные оазисы постоянно совершали набеги басмачи. Опасно было отважиться даже пересечь пустыню, а тем более рискованно начать эксплуатировать ее богатства. Но если вести разработки, то сырье необходимо перерабатывать на месте; значит, через всю пустыню надо доставить все необходимое для вавода. А как снабжать продовольствием? Как вывозить серу? Есть ли вода на месте? Откуда взять топливо? Как сделать в песках дома для людей? Вопросы эти были настолько серьезны, что самая идея эксплуатации серы в Кара-Кумах казалась совершенно нереальной, и автор ее рисковал свою заслуженную репутацию учеиого-знтузиаста променять на «славу» не заслуживающего доверия фантазера.
Хуже всего было то, что в Ашхабаде ни в одном учреждении никто не смог ему ответить на эти вопросы. Нельзя было узнать даже, есть ли по пути аулы и колодцы и можно ли вообще пробраться к Серным буграм. И все же, несмотря на все сомнения и предостережения, А. Е. Ферсман, посоветовавшись со своим другом и помощником, ныне академиком. Д. И. Щербаковым, решил, что отступать нельзя, что надо все увидеть своими глазами и на месте все выяснить. Стране нужна сера, значит надо действовать и дерзать! Они разыскали туркмена, знающего путь, собрали маленький караваи и, вопреки предостережениям и советам местных организаций, тронулись в путь.
Результаты этой рискованной экспедиции показали, что из всех известных тогда у нас месторождений кара-кумские Серные бугры наиболее богаты как по запасам, так и по процентному содержанию серы в руде. На месте обнаружено было достаточно топлива в виде зарослей саксаула. Невдалеке нашли и колодцы с почти пресной водой. Подсчеты показали, что в крайнем случае снабжение и вывоз можно организовать на единственном тогда в песках виде транспорта — на верблюдах.
Но неожиданно возникла новая проблема. Вывезенные образцы руды являлись, несомненно, прекрасным и красивым строительным материалом, — они представляли собой твердый камень — песчаник, белые песчинки которого были сцементированы яркой канареечно-желтой самородной серой. Но любой из известных тогда методов плавки приводил к одним и тем же плачевным результатам. Как только начинала плавиться сера, так сейчас же расплывался, как жидкость, и весь твердый камень, и все попытки отделить серу от песка не приводили ни к каким результатам. А здесь еще нашлись «идеологи» более рациональных способов получения серы. К чему все эти выдумки, основанные «на песке», говорили они, когда ежедневно из труб многих действующих заводов с сернистым газом уходит в воздух достаточное для страны количество серы? Гораздо проще использовать эти бесплатные отходы, чем гоняться за химерой в пустыне.
И все же Д. Е. Ферсман не сдавался. Он знал, что газ выпускался уже десятки лет, значит нет уверенности, что реально осуществимый способ его использования будет найден в ближайшие годы. Уж лучше сера из песка, чем надежда на дым. И, настаивая, чтобы были усилены исследования по извлечению оеры из газа, он одновременно не прекращал в своем, тогда маленьком, институте работ по плавке вывезенных из-Кара-Кумов образцов. И, наконец, его сотрудник П. А. Волков добился блестящих результатов.
Не всегда бывает прост путь от лабораторного стола до создания завода. Начались проверки в лабораториях, потом конструирование автоклавов, затем проверка в полузаводском масштабе на одном из заводов Ленинграда, потом сооружение опытно-эксплуатационных автоклавов в том же Ленинграде. А тем временем в центре Кара-Кумов, у легендарных бугров Кырк-Джульба (Сорока холмов), шаг за шагом шло изучение их строения, производились разведочные работы, подсчитывались запасы серы в каждом бугре и выбиралось место для будущего завода.
Прошло два с половиной года с момента первой экспедиции А. Е. Ферсмана, и в начале мая 1928 года в Ашхабаде в присутствии специальной комиссии была произведена первая плавка привезенной из Кара-Кумов руды в доставленном из Ленинграда автоклаве. Опыты окончились блестящей победой. Была получена первая советская сера, оказавшаяся чистейшей в мире!
Но как перебросить оборудование завода через 250 километров бездорожной песчаной пустыни? Один котел весил полторы тонны, а единственным видом транспорта был вьючный верблюд. Разрешение этой сложной задачи — переброски оборудования опытного завода — взял на себя молодой инженер-геолог А. Ф. Соседко. Он был уроженцем Средней Азии и пока вел разведку Серных бугров, не раз уже пересек Кара-Кумы.
В помощь себе он привлек артель ашхабадских возчиков. И 18 мая 1928 года из города выступил невиданный караван.
На трех тяжелых подводах, колеса которых были снабжены железными обручами в 25 сантиметров шириной, полтора десятка лошадей, запряженных цугом по пять в каждую подводу, везли паровой котел и два автоклава. Вслед за подводами шел караван из 30 верблюдов, навьюченных фуражом, продовольствием и водой. К некоторым верблюдам привьючено было по два длинных бревна, концы которых покоились на двуколках с широкими железными шинами. Несколько верховых сопровождали это шествие: 6 возчиков, 9 верблюдчиков, степенный караван-баши Апна-Кули-Мухамедов, замечательный проводник и следопыт Бегенч Боузлы, старшина возчиков Ветошкин и А. Ф. Соседко — таков был личный состав этого каравана.
Вначале, пока шли низкие, полузаросшие бугристые пески, дело подвигалось сравнительно благополучно. На 64-м километре было встречено первое препятствие в виде высокой оголенной песчаной гряды шириной в 300 метров. Хорошо, что по соседству оказался туркменский аул, жители которого дружно помогли работе. Пришлось проложить специальную дорогу, устлать ее ветками саксаула и песчаной акации, впрячь в подводу с котлом 14 лошадей, и только благодаря энергичнейшей работе и коней и всех 19 участников этой эпопеи удалось, наконец, перевезти котел. Затем тем же способом были доставлены и автоклавы, и к вечеру экспедиция оказалась по ту сторону гряды... в 300 метрах от места, откуда вышли утром. Но и дальше пески были тяжелы. Путь шел, как по волнам: через каждые 175 метров начинался подъем на новую гряду и затем спуск с нее. Лошади настолько выбивались из сил, что приходилось их поить каждые 1,5—2 часа. Все расчеты спутались. Был нанят дополнительный большой караваи для постоянной доставки лошадям воды. На всем дальнейшем пути пришлось принять следующий порядок. Сначала все 14 лошадей впрягались в котел, затем, отвезя его на несколько километров, возвращались обратно, и по семь впрягались в автоклавы. Непоколебимая настойчивость сделала свое дело. И через 38 дней пути по раскаленным пескам караван остановился у подножия серного бугра Зеагли, у места: выбранного для строительства завода. Все трудности в конце концов были преодолены, и 1 ноября 1928 года маленький опытный завод— первенец индустрии в пустыне — начал свою регулярную работу сперва в одну, а потом и в три смены. С тех пор уже в продолжение двадцати шести лет не прекращается в пустыне плавка руды.
1 мая 1930 года был пущен взамен маленького опытного большой завод. Затем к нему присоединили второй серный завод, выстроенный на другой группе тех же Серных бугров — Кырк-Джульба. Запасы кара-кум-ских месторождений считались небольшими, и первый завод строился как временная мера для обеспечения страны серой, пока не будет найдена более солидная база. Она была затем обнаружена в совершенно другом районе той же Туркмении, где уже ряд лет работает новый мощный серный завод. Давно используется на колчеданных заводах Урала сернистый газ, уходивший прежде с дымом. Но все еще не прекращается доставка из центра Кара-Кумов чистейших яркозолотистых чушек лучшей в мире серы — желтого дара «черных песков».
Современное сельское хозяйство пустынь основано на самотечном орошении. Каналы, берущие начало из рек, снабжены бетонными «головными» сооружениями, позволяюшимн регулировать подачу воды. Большая часть каналов ограждена лесными насаждениями. Вверху — головное сооружение канала Ленин-Яб, в низовьях Аму-Дарьи. Внизу — Ферганский канал, обсаженный молодыми тополями. (Фото автора и Союзхроники.)
Наше орошаемое сельское хозяйство снабжено мощным парком самых разнообразных машин. Каналокопатели избавили население от самой тяжелой работы по рытью и постоянной очистке каналов от наносов (вверху). Новейшие советские хлопкоуборочные машины позволили механизировать самую трудоемкую работу — сбор хлопка (внизу). (Фото Союзхроники.)
Покорение недр. Пустыни — это база животноводства. Так было давным-давно, есть сейчас и в значительной мере будет, Но прежде пустыни использовались только для животноводства, я сейчас многие из них уже превращены и гигантские промышленные узлы. В годы первых пятилеток в пустынях была создана крупная передовая индустрия.
До революции, чтобы попасть в город Верный, надо было на лошадях проехать 700 километров по пыльной, разбитой, никогда не ремонтировавшейся грунтовой дороге. На север от Верного на тысячу километров тянулись необитаемые «Киргизские степи». Изредка туда пробивался какой-нибудь смельчак — искатель руд. Он привозил какие-то образцы и камни, показывал нх купцам и промышленникам-, но никто не решался вложить деньги в предприятия, до которых по бездорожью и безводью надо было добираться долгими неделями. Да и подлинно ли это руда? Иногда делались и более серьезные попытки разведки недр, но быстро истощались средства, месторождение оказывалось «не заслуживающим доверия» и забывалось. Одиннадцать лет пытались концессионеры разведать медные руды Джезказгана, но выявили лишь малую крупицу его несметного богатства.
Сейчас на север от того же города Верного (ныне Алма-Ата — столица Казахской ССР) расположены крупнейшие индустриальные районы. На берегах бирюзовых вод озера Балхаш, обрамленного с севера красными скалами гранита, а с юга — желтыми массивами песков, среди неизведанной прежде пустыни возник металлургический гигант — Балхашским медеплавильный завод. Рядом с заводом вырос город с красивыми зданиями, с прекрасным пляжем и городским садом.
На раскаленной гранитной пустыне изредка лишь выбивается из земли кустик полыни. Трудами работников Академии наук СССР здесь создан не только городской сад, но и опытная станция, выращивающая прекрасные опощи.
От Балхаша через пустыню к рудникам и угольным шахтам курсируют нагруженные углем и рудой тяжеловесные поезда. Руда доставляется с целого ряда крупнейших месторождений, открытых R пустынных и полупустынных районах Центрального Казахстана.
Карсакпай, Джезказган. Коунрад — это названия урочищ, известных двадцать лет назад лишь немногочисленным кочевникам, а теперь это крупные промышленные центры. Богатства недр Казахстана лишь начинают изучаться, а уже открыты и эксплуатируются богатейшие залежи различных руд, находящихся в Центрально-Казахстанском мелкосопочнике. И когда в годы Великой Отечественной войны Советская Армия громила врага, то свинец и латунь для смертоносного ливня пуль, обрушивавшегося на головы врагов, шел из рудников и заводов Казахстана. Пустыни Центрального Казахстана оказались богатейшей кладовой разнообразных цветных металлов.
15 августа 1931 года ЦК ВКП(б) принял решение о создании третьей угольной базы СССР — Караганды. Через десять лет, когда враг временно оккупировал Донбасс — нашу основную «кочегарку», печи советских заводов бесперебойно и в нужном количестве питались из этой новой «кочегарки», созданной на окраине пустынь.
Недоступны были эти районы, расположенные на расстоянии многих сотен километров от каких-либо путей сообщения, пока народ не проложил стальных путей через бескрайные степи и пустыни. В 1936 году была сооружена железная дорога из Петропавловска в Караганду, потом в Балхаш, затем в Карсакпан и Джезказган, а в 1939 году скоростными методами была построена железная дорога Акмолинск — Карталы. И по этим дорогам в годы войны мчались на заводы составы с углем и металлом, из которого выковывалось оружие нашей победы.
Каждый год армия геологов выискивает стране новые и новые богатства недр.
Мировыми поставщиками марганца были раньше Никополь на Днепре и Чиатура у берегов Черного моря. Богатые залежи марганца разведаны теперь на Мангышлаке и используются в Центральном Казахстане.
Лучшее удобрение для полей — фосфорные соли доставлялись прежде из Алжира. Затем, после исследований академика А. Е. Ферсмана и по инициативе С. М. Кирова, был создан Хибинский комбинат, снабжающий фосфором поля всего Союза и Европы. А не так давно в пустынях Казахстана, на северной окраине гор Кара-Тау, были найдены крупнейшие месторождения фосфорита. Теперь для плантаций хлопчатника и полей Средней Азии суперфосфат не надо возить в пустыню через весь Советский Союз из Заполярья. Фосфорные удобрения изготовляют заводы, расположенные недалеко от кара-тауских месторождений.
Давно было известно, что в Прикаспийской низменности, в низовьях реки Эмбы, среди солончаковой пустыни, лишь недавно обнажившейся из-под вод Каспийского моря, среди соляных озер, солончаков, бугров и песков имеются залежи нефти.
В 1892 году в этой безводной пустыне была пробурена первая скважина. С тех пор отдельные предприниматели неоднократно производили бурение. Но работы ставились наугад. Такое предприятие обходилось слишком дорого, а вывоз добытой нефти из этой труднодоступной тогда окраины обходился еще дороже.
Только в 1911 году мощный нефтяной фонтан привлек внимание концессионеров и крупных предпринимателей. Однако к 1917 году существовало только два разведанных месторождения и из 117 выбуренных на Эмбе скважин добыча в основном велась на одном промысле Доссор.
В 1920 году Высший Совет Народного Хозяйства РСФСР организовал трест «Эмбанефть». А сейчас тут известны уже сотни солянокупольиых структур, многие из которых широко разрабатываются.
На новых промыслах Эмбы выросли рабочие поселки. И в безводной прежде пустыне люди пьют теперь пресную воду из водопровода и живут в белых гипсовых домах озелененных поселков.
Железная дорога Гурьев — Кандагач соединяет теперь эмбинские промыслы с Каспийским морем и железнодорожной сетью востока страны. По трубам нефтепроводов течет «черное золото», снабжая страну горючим для тракторов, автомобилей, самолетов, заводов и железных дорог. Новая железнодорожная линия соединит Эмбу с Астраханью, а следовательно, и со всей остальной страной — через Саратов с центром, а через Кизляр — с юго-западом.
Месторождения нефти в Актюбинском области связывают мощные залежи «Эмбанефти» с колоссальным новым нефтеносным районом «Второго Баку», простирающимся по Башкирии и всему Поволжью. Придет время, когда от Куйбышева через Башкирию и Эмбу сплошная полоса нефтяных промыслов протянется вплоть до Кавказа через всю Прикаспийскую низменность.
В той же Прикаспийской низменности, лежащей ниже уровня океана, обнаружены и разрабатываются гигантские залежи разнообразных солей. На глубину двух километров проходили скважины по толщам чистейших солей, не достигая их нижних пределов. Поваренной соли здесь имеется столько, что для всего человечества ее хватит на тысячелетия, В Прикаспии обнаружены и богатейшие залежи разнообразных солей бора. Замечательно, что эти соли были найдены учеными сначала не в поле, а в кабинете, теоретическим путем, — настолько хорошо знают советские геологи недра своей земли и умеют научно предвидеть!
Царская Россия не имела калийных солей для удобрения полей. Советская страна обладает теперь крупнейшими в мире залежами этих солей на Урале и в Прикаспийской низменности.
Можно было бы много рассказывать об истории покорения недр наших пустынь, об открытии и освоении каждого месторождения.
Тысячелетиями лежали эти недра нетронутыми. Лишь кое-где кочевники-охотники добывали немного свинцовой руды, чтобы приготовить себе картечь и пули. А сейчас бывшие кочевники стали Героями Социалистического Труда, знатными шахтерами, мастерами новых методов труда и скоростных плавок. Сеть железнодорожных и автомобильных магистралей связывает в пустынях новые города, рабочие поселки, заводы и шахты, прииски и промыслы.
Быстро растут новые города. В годы Великой Отечественной войны на окраине пустыни, в Центральном Казахстане, началось строительство первенца черной металлургии Темиртауского завода. А через пять лет около этого завода вырос большой благоустроенный город Темир-Тау.
Вокруг новых городеж появились водохранилища и образцовые подсобные хозяйства. Не так давно первые рабочие Караганды пробовали сажать картофель у себя около домов. В лучшем случае они собирали столько же килограммов, сколько посадили, но мелкого, как орешек, картофеля. А теперь воды громадного Самаркандского водохранилища близ города орошают поля совхозов и жители Караганды полностью обеспечены овощами, ягодами и фруктами.
Народные стройки. В марте 1939 года, на XVIII съезде партии, товарищ Сталин призвал советский парод догнать и перегнать в экономическом отношении наиболее развитые капиталистические страны Европы и Соединенные Штаты Америки. На этот призыв откликнулись все советские люди. И той же весной 14 тысяч колхозников Ферганы вышли на первую скоростную народную стройку Ляганского канала. Это было подлинным наступлением на пустыню! И в невиданно короткий срок, за 15 дней, был построен канал имени XVIII съезда партии в 32 километра длиной.
Царское правительство канал такой же протяженности строило в соседней Голодной степи 11 лет!
Весть о строительстве нового канала мгновенно разнеслась по Узбекистану, Киргизии, Казахстану, Таджикистану и Туркмении, Азербайджану и Армении. И повсюду колхозники подхватили это начинание и стали отвоевывать у пустынь и полупустынь новые тысячи гектаров, орошая их водами из каналов, выстроенных пародом в сказочно короткие сроки.
Первого августа того же 1939 года началось строительство Большого Ферганского канала. Он был необходим, чтобы обеспечить водой всю южную часть Ферганы. И через 50 дней 160 тысяч колхозников-строителей Узбекской и соседних Киргизской и Таджикской советских социалистических республик праздновали уже окончание постройки этого замечательного сооружения, получившего имя великого Сталина, В 1940 году таджикские колхозники удлинили его на 79 км, доведя до Ленинабада.
Эта новая река — как же иначе назвать канал в 350 километров длиной и 25 - 30 метров шириной? — была рождена энтузиазмом советского парода. Здесь было вынуто 16 миллионов кубометров грунта и выстроено 400 крупных и мелких ирригационных сооружений.
Колхозники — узбеки, русские, киргизы и таджики — показали, как работает свободный парод, и доказали всему миру, что в стране социализма свободный труд подлинно является делом чести, доблести и геройства.
В том же 1939 году был сооружен Урало-Кушумский канал в низовьях реки Урала. Воды капала дали возможность получить более 100 тысяч гектаров заливных сенокосов и на 5 тысячах гектаров создать регулярное прошение. Народные стройки распространились по всем областям тех республик, земли которых расположены в пустынях и засушливых местах.
В 1940 году более 100 тысяч колхозников приступили к сооружению громадного Катта-Курганского водохранилища в Бухарской области Узбекистана. Давно уже все воды крупной реки Зеравшана, бегущие из-под вечных снегов и льдов, разбираются полностью на орошение 400 тысяч гектаров земли нескольких оазисов. Казалось бы, нельзя ее водами оросить больше ни одного гектара. Но люди знали, что случаются на Зеравшане паводки в такое время года, когда вода не нужна полям. И тогда бесплодно проносится эта вода по пустыням почти до самой Аму-Дарьи. Чтобы использовать «дикую воду», и приступили колхозники к строительству «Узбекского моря». Была готова лишь первая его очередь, когда враг напал на нашу Родину. Стройка была прекращена. В послевоенные годы строительство было закончено. Миллионы кубических метров воды сохраняются в этом «море» и расходуются для орошения десятков тысяч гектаров новых хлопковых полей и садов.
Невиданное по размаху строительство оросительных каналов было прервано вероломным нападением гитлеровских фашистских полчищ на нашу страну. Фронты Великой Отечественной войны проходили далеко от пустынь, по пустыни жили самой напряженной жизнью во имя победы.
Эвакуированные заводы размещались поблизости от обнаруженных в пустынях месторождений руд, источников химического сырья и топлива. В тех оазисах, где были небольшие индустриальные предприятия, возникали громадные промышленные комбинаты. В самые тяжелые дни войны трудящиеся городов и кишлаков сооружали плотины и строили гидростанции для того, чтобы новые заводы получили свою собственную энергетическую и продовольственную базы. И подгорные районы Средней Азии и Казахстана получили десятки новых крупных электрических станций.
В самые тяжелые дни войчы, в ноябре 1942 года, когда враг дошел до самой Волги, а Сталинград был превращен в груду развалин, как раз за день до подписания исторического приказа о наступлении и окружении фашистских полчищ под Сталинградом, товарищ Сталин подписал постановление о строительстве плотины и гидроэлектростанции на реке Сыр-Дарье у Фархадских скал.
Эта крупнейшая в Средней Азии плотина загородила путь реке и подняла ее уровень на 20 метров. По 14-километровому каналу вода идет к турбинам гидростанции и рождает электрическую энергию для мощных заводов. Электроэнергии хватает и для выплавки металла, и для электропоездов, и для работы машин на фабриках и на колхозных полях. Фархадская станция является одной из наиболее мощных в СССР. А вырвавшаяся из-под турбин вода в ближайшие годы оросит более полумиллиона гектаров, каждый из которых даст стране по 26 — 27 центнеров хлопка.
Наступление на пустыни широко развернулось с первых лет советской власти. Оно непрерывно продолжается и постепенно превратит к цветущие оазисы громадные пространства «мертвой» земли.
Не успело отзвучать еще эхо победных салютов, как вновь было поведено наступление на пустыни, вновь начали строиться гигантские оросительные каналы.
Две новые магистрали. Веками древний Хорезм был связан с остальным миром лишь узкими нитями верблюжьих троп и широкой лентой мутной и быстрой Аму-Дарьи. Вечно изменчивы воды Аму, то разрушающие берега, то намывающие обширные острова, то вдруг устремляющиеся по новому пути, то неожиданно загромождающие наносными песками судоходные протоки. Трудно плавание по этой древней реке. Там, где вчера проходили большие груженые парусные баржи — каюки, сегодня капитан — дарга — бьется со своими каючниками весь день и не может сняться с мели, нанесенной за ночь. При удаче можно быстро спуститься с грузом вниз по течению, но сколько труда надо было тратить бурлакам, чтобы протащить даже легко нагруженный каюк вверх по этой быстрой и мощной реке. Бесконечно длинными и тяжелыми казались им полтысячи километров, отделяющих Хорезм от Чарджоу.
С первых же лет прихода русских в Среднюю Азию па Аму-Дарье появились плоскодонные колесные пароходы и буксиры. Вверх по течению они делали по 2 — 3 километра в час. С их помощью кое-как поддерживалась связь с военными гарнизонами и обеспечивалась торговля с Хивой до революции. Но после Великого Октября положение в корне изменилось. Низовья Аму-Дарьи, где расположены Хорезмская область Узбекистана, Ташаузская область Туркмении и основная, населенная часть Кара-Калпакской АССР, стали крупным хлопководческим центром. Выросло товарное сельское хозяйство. Районы требовали завоза разнообразной промышленной продукции и сами начали давать ее все в больших количествах. Тихоходные пароходы не смогли справляться с выросшими во много раз перевозками.
В 20-х годах были созданы и с тех пор существуют пассажирские и грузовые авиалинии, связывающие Ташкент, Чарджоу и Ашхабад с центрами Хорезма — столицей Кара-Калпакской АССР Нукусом, двумя областными центрами — узбекским. Ургенчем и туркменским Ташаузом и с многочисленными районными центрами. Самолеты этих авиалиний ежедневно перевозят большое количество пассажиров и груза. По автомобильной дороге, проведенной из Чарджоу в Хорезм, постоянно движется в оба конца множество машин. И все же и пароходы, и самолеты, и автомобили не могли удовлетворить потребностей бурно развивающегося края.
Едешь бывало по равнинам Хорезма и видишь то тут, то там какие-то поселки с новыми яркобелымн трехэтажными домами. Подъезжаешь ближе и убеждаешься, что это не поселки, а хлопковые заготовительные пункты, и в них не трехэтажные дома, а гигантские бунты хлопка до 10 метров высотой, обтянутые сверху брезентом, с тремя этажами окон-тоннелей для вентиляции.
Летом 1947 года по призыву партии 70 тысяч колхозников вышли а пустыню Кара-Кумы, чтобы строить насыпь для будущего железнодорожного пути через пустыню. Каждый административный район получил на стройке свой участок.
Сюда направлялись лучшие партийные и советские работники, чтобы возглавить и организовать эту громадную стройку. Тысячи людей трудились, соревнуясь друг с другом. И через три месяца свыше 600 километров насыпи железнодорожного полотна было закончено. Но как оно было сделано! Как любовно укрыты его откосы и поверхность от ветра! Как тщательно выверены все линии!
На смену колхозникам пришли путейцы, начавшие со стороны Чарджоу покрывать насыпь щебенкой и укладывать на ней рельсы. Теперь по новой железной дороге, пересекшей пустыню Кара-Кумы и протянувшейся через весь Хорезмский и Ташаузский оазисы, в одном направлении текут в страну потоки хорезмского хлопка, риса и других продовольственных товаров, а в другом — самые различные промышленные грузы и а том числе разнообразнейшие машины.
Согласно пятому пятилетнему плану, принятому XIX съездом партии, эта железная дорога будет продолжена почти на 900 километров дальше на северо-запад. Она впервые пересечет все пространство Устюрта, являющегося до сих пор самой безлюдной пустыней, Линия будет закончена у станции Манат в Эмбинском нефтеносном районе, где свяжется со всей остальной железнодорожной сетью страны. В дальнейшем намечается продолжение ее на Александров-Гай. Это будет самый близкий путь из Москвы в Среднюю Азию.
Центральный Казахстан стал основным индустриальным районом Казахской ССР. Но чтобы из столицы республики Алма-Ата попасть в город Балхаш, надо было либо 50 минут лететь на самолете, либо 5 суток ехать поездом, совершая сложный путь через Семипалатинск, Барнаул, Новосибирск, Омск, Петропавловск, Караганду и только оттуда в Балхаш. Обслужить полностью все перевозки между такими центрами, как Алма-Ата, Балхаш и Караганда, на одних только самолетах не просто. И получилось так, что оазисы Южного Казахстана не могли снабжать продовольствием индустриальные центры, расположенные в пустыне, а промышленные продукты и уголь приходилось перевозить на тысячи километров, чтобы доставить в Южный Казахстан.
Вот почему в том же 1947 году было начато строительство другой железнодорожной магистрали, пересекающей пустыню па пространстве 450 километров, от станции Чу на Турксибе до станции Моинты близ Балхаша. Благодаря этому строительству Казахстан получил новую сквозную магистраль, позволяющую вести освоение новых районов пустынь, обеспечивающую непосредственную связь Караганды и Балхаша с Алма-Атой и Ташкентом,
Обе эти железнодорожные магистрали сыграют громаднейшую роль в освоении пустынь.
Новое хозяйство — новые люди. Но кто же те люди, которые покоряют пустыни и меняют их лик? Это те, кто были прежде бесправными рабами, батраками, кочевниками, а также дети этих людей.
Всем им советский строй принес свободную, обеспеченную жизнь, превратил их из забитых и угнетенных бедняков и полноправных граждан страны, где ценятся не деньги и родовые привилегии, а трудовая доблесть людей.
Это те же самые люди, но ставшие в новых условиях совсем иными. Во всем Казахстане до 1917 года, вместе с русскими жителями городов, насчитывалось 7 — 8 процентов грамотных. А сейчас не так-то легко найти неграмотного даже в самых отдаленных областях пустынь. В том же Казахстане не было ни одного высшего учебного заведения, а сейчас 95 тысяч студентов обучается в 25 вузах республики.
В письме «Вождю советского народа товарищу Сталину от туркменского народа», посланном в 1950 году, в дни празднования 25-летия Туркменской ССР, с горечью вспоминается прежнее время: «Ничего не было в то время у трудящихся туркмен: ни земли, ни воды, ни человеческих прав, ни школ, ни больниц, ни книг на родном языке».
В 1925 году партия поставила задачу: «Создать промышленные очаги в советских республиках Востока как базы для сплочения крестьян вокруг рабочего класса». Это указание легло в основу всего социалистического переустройства. 29 января 1950 года, празднуя 25-летие своей республики, туркменский парод рапортовал о том, что промышленность с тех пор возросла в Туркмении в 13 раз и ее удельный вес в республике нанимает 70 процентов, несмотря на то, что земледелие непрерывно росло, а поголовье каракулевых овец возросло в 5 раз! В Туркмении есть промышленность — нефтеперерабатывающая, химическая, строительных материалов, текстильная, швейная, трикотажная, полиграфическая, стекольная и другие. Построено и полностью реконструировано было к тому времени 352 крупных предприятия.
Счастливая, зажиточная жизнь, свободный созидательный труд в семье советских социалистических республик в корне изменили духовный облик народа. В Туркмении, где грамотных прежде было меньше одного процента всех жителей, вместо 11 школ стало 1230! Сейчас в школах Туркмении обучается 200 тысяч детей — одна шестая часть населения. Около 10 тысяч человек молодежи учится в 6 высших учебных заведениях и 30 специальных средних учебных заведениях. Прибавьте к этому густую сеть школ для взрослых и всевозможных курсов. На базе туркменского филиала Академии наук СССР в 1951 году была создана Академия наук Туркменской ССР. В ее исследовательских институтах работают 11 туркмен, являющихся действительными членами, членами-корреспондентами и докторами наук, и 35 туркмен — кандидатов наук. В республике имеется много туркмен, готовящихся к защите кандидатских диссертаций. Академия наук Туркменской ССР ведет большую и разнообразную исследовательскую работу.
Более ста Героев Социалистического Труда и 4 тысячи орденоносцев — таков авангард хлопкоробов солнечной Туркмении — мастеров основной базы Советского Союза по тонковолокнистому хлопку. Тридцать семь туркмен Героев Социалистического Труда являются передовиками животноводства республики.
330 библиотек, 315 городских и 850 колхозных клубов, свыше 500 домов-читален и домов культуры, национальный драматический театр оперы и балета и филармония, поток книг, 65 газет и 10 журналов па туркменском и русском языках — таков стал культурный «обиход» в 1950 году Туркменской Советской Социалистической Республики, одной из самых малочисленных по населению в семье республик Советского Союза.
Старая туркменская пословица говорила, что «путь женщины — от кибитки до колодца». Теперь туркменке широко открыт путь во все области хозяйственном и культурной жизни. По почину знатной звеньевой Героя Социалистического Труда Айнабат Бегенчевой сотни советских школьников учатся мастерству социалистического земледелия. Среди женщин-туркменок, которые прежде были обязаны всегда держать «платок молчания» губами, теперь 25 Героев Социалистического Труда, 130 председателей и заместителей председателей колхозов, 600 руководителей полеводческих бригад, 10 тысяч колхозных звеньевых и ряд научных работников. Семьдесят две женщины-туркменки являются депутатами Верховного Совета республики и около 3,5 тысячи — депутатами местных Советов. Это в стране, где 35 лет назад безраздельно господствовавшее мусульманство не признавало женщину человеком. Вот как далеко шагнули женщина-туркменка за пределы «своей кибитки и колодца»! Так изменился и весь туркменский народ, навсегда покончивший с прежней неграмотностью, отсталостью и нищетой. Недаром гордая песнь раздается в республике:
В Советском Союзе, меж равными равный.
Свободен и счастлив туркменский народ.
Еще 20 лет назад бывала, что первые студентки-узбечки Среднеазиатского университета в Ташкенте приносили с собой на руках паранджу и, возвращаясь домой, в Старый город, опускали на лицо и грудь черную волосяную сетку — чачван. Так велел обычай, так требовали старики. В открытое лицо девушки всегда мог попасть брошенный из-за угла камень или комок грязи, сопровождавшийся черной руганью и страшными проклятиями. Это была беспощадная власть мусульманского религиозного права — шариата. Шариат узаконивал право собственности на людей, на землю, на воду, право сдавать в аренду землю для посева, воду для полива, скот и инвентарь, получая за это 4/5 урожая, оставляя батраку-арендатору только 1/5 долю всего выращенного его трудом. Шариат превращал женщину в бесправное создание, и право собственности на нее распространялось почти в той же мере, как и на любую вещь или домашнее животное. Шариат требовал полного повиновения властям, учил о предопределении, о вреде зависти богатым, так как богатством награждает аллах. И, пользуясь шариатом, эмир бухарский, под властью которого оставалась до Великой Октябрьской революции значительная часть Узбекистана и Таджикистана, официально установил не более и не менее как 55 видов налогов: за пользование землей, водой, дорогами, за пользование мостами, за проживание в кибитке, за дым, за рождение ребенка, за право держать скот, ходить на базар и т.д. и т.п. А в результате — почти три четверти хлопкоробов были безземельными батраками.
Трудно даже представить себе жизнь узбекского народа до советской власти!
Жестокие бон пришлось испытать узбекскому народу в борьбе за власть Советов. Чтобы возглавить борьбу народа и помочь ему в войне с басмачами, белогвардейцами и интервентами, партия направила в Среднюю Азию товарищей М. В. Фрунзе, В. В. Куйбышева и Л. М. Кагановича.
В дни рождения Узбекской республики товарищ, Сталин в телеграмме I съезду КП(б) Узбекистана выразил твердую уверенность в том, что Узбекская Советская Социалистическая Республика превратится в образцовую, передовую республику Востока.
И уже к 25-летию республики, в 1950 году, трудом парода жизнь в республике неузнаваемо была изменена. Преобразованы 27 городов, 31 поселок городского типа и тысячи кишлаков. По всей стране прежние глинобитные дома заменяются новыми, построенными по проектам архитекторов. В колониальной прежде стране выросли мощные предприятия. Текстильные комбинаты в Ташкенте и в Фергане, Чирчикский электрохимический комбинат имени Сталина, Маргеланский шелкомотальный комбинат, Узбекский металлургический завод, выдавший первую плавку 5 марта 1944 года, Ташкентский завод сельскохозяйственного машиностроения — все эти оснашенные новейшим оборудованием крупнейшие предприятия куют богатство страны. Втрое выросли хлопковые поля. Их орошают, кроме прежних, 20 новых оросительных каналов и среди них гордость узбекского народа Большой Ферганский канал имени И. В. Сталина, сплошь утопающий в тени уже разросшихся деревьев.
Во всем Узбекистане в 1914/15 учебном году в сельских местностях было 3 028 школьников. В 1954 году в Узбекистане имеется более 5 тысяч средних и начальных школ, в которых обучается свыше миллиона детей! 35 высших учебных заведений, 100 техникумов, своя Академия наук и десятки мощных институтов помогают развивать культуру узбекского народа, 26 театров, около тысячи кинотеатров, много клубов и дворцов культуры, более 3 000 библиотек, млого мулеев и 210 газет и журналов обслуживают культурные потребности свободного и богатого узбекского народа. Хлопководство, садоводство, виноградарство, быстро возросшее животноводство — все это приносит невиданные богатства всему узбекскому народу. В колхозах строятся вое новые и новые клубы, музыкальные школы и парки культуры. Достигнутые успехи мобилизуют трудолю бивый узбекский народ на новые трудовые подвиги.
Новые здания Казахского и Узбекского государственных театров оперы и балета, открытые к ноябрьским торжествам в 1941 году в Алма-Ате и в 1947 году в Ташкенте, по своей красоте являются прекраснейшими памятниками культуры нашей великой эпохи.
Еще в 1925 году среди коренного населения Средней Азии людей с высшим образованием почти не было. А теперь Академии наук Узбекской, Казахской, Таджикской и Туркменской ССР укомплектованы в значительной мере учеными таджиками, туркменами, казахами, узбеками. Осенью 1954 года на базе филиала Академии паук СССР организована Академия наук Киргизской ССР, где уже работает мнюго ученых киргизов. Выросли громадные армии новой национальной советской интеллигенции. Эта интеллигенция, выросшая из парода — кочевников и дехкан, знает, для чего она училась, знает, зачем нужны ей знания, и умеет творить.
Эта интеллигенция, достигшая вершин знании и культуры, вышла из народа и не отрывается от народа. Она творчески преломляет знания, растит и развивает науку, знакомит свой народ с лучшими произведениями литературы и искусства всех стран и создает свое замечательное новое, социалистическое по содержанию, национальное по форме искусство, несет свои знания в народ, творит для народа и потому умеет побеждать.
В театрах Казахстана и Средней Азии ставятся пьесы Мольера, Шекспира, Островского и Горького, пьесы национальных писателей о древнем эпосе и современной жизни, пьесы на узбекском, казахском, уйгурском, туркменском, киргизском, таджикском и других языках, издаются произведении классиков разных времен и народов и богатейшая советская как русская, так и национальная литература. Национальные кадры созданы и во всех областях техники, науки и искусства.
Множество людей ведет свою работу по освоению пустынь СССР! В каждой отрасли науки, искусства, техники и сельского хозяйства имеются сотни и тысячи рожденных народами пустынь новаторов и героев труда. В каждой республике десятки хлопкоробов заслужили высокое звание Героя Социалистического Труда. И каждый день множатся трудовые подвиги новых людей. Они строят новую жизнь и перекраивают лицо пустынь, идя рука об руку со всем» народами Советского Союза, под руководством Коммунистической партии и Советского правительства, ведущих страну к величайшим победам.