Города - крепости по Засечным чертам юга русского государства
Города Тульской черты | Города Белгородской черты | Города Слободской Украины
Рост Российского государства в конце XV-XVII вв. проходил в условиях постоянной борьбы с соседними державами: Казанским, Астраханским и Крымским ханствами, а также Швецией, Литвой, Польшей и Ливонским орденом. В связи с этим и развернулось строительство пограничных городов-крепостей и других оборонительных сооружений, ставших опорными пунктами в борьбе за сложение и укрепление Русского многонационального государства.
Первоочередной и наиболее обширной по свом масштабам была система обороны на южной и восточной границах. Территория к югу от реки Оки в XIV-XV вв. была сравнительно мало заселена. Редкие поселения рязанцев доходили до устья реки Воронеж, далее вплоть до реки Медведицы шла опустошенная полоса земли, а за ней начинались кочевья татар. В 1389 г. московский митрополит Пимен, проезжавший по Дону, не встретил ни одного русского селения. Ликвидация татаро-монгольского ига и падение Золотой Орды создали возможность вторичной колонизации южных земель русскими.
Московское правительство было заинтересовано в освоении новых плодородных земель. Однако продвижение русских на юг встречало серьезное противодействие со стороны степных кочевников. Их набеги создавали угрозу не только для переселенцев: крымские, казанские, ногайские татары постоянно вторгались в центральные районы России и нередко доходили до Москвы.
Татаро-монгольские кочевники не обладали столь высокой военной техникой, которая имелась в распоряжении западных соседей Руси. Упоминания об отрядах татар, вооруженных «огненным боем», встречаются в русских источниках сравнительно редко. Обычное вооружение татарского воина составляли сабля и лук с 18-20 стрелами. Успехи татарских войск определялись двумя обстоятельствами: внезапностью нападения и многочисленностью участником. Южный фронт имел громадную протяженность и изобиловал татарскими шляхами. Это позволяло татарским войскам быстро проникать в пределы Руси и менять направление набегов. Во время крупных нашествий в походах участвовали десятки тысяч татар. К тактике долговременной осады городов в XVI-XVII вв. кочевники, как правило, не прибегали. Главной целью походов был захват имущества, пленных и угон скота.
Оборона русских границ строилась с учетом тактики внезапных нападений и получила «многоступенчатую» систему, в которую входили: 1) города, служившие пунктами сбора русских войск; 2) города-крепости с постоянными, но не столь значительными по численности гарнизонами; 3) укрепленные рубежи большой протяженности, создаваемые либо на базе использования оборонительных свойств местности, либо искусственные; 4) дозорная и станичная службы.
Процесс создания оборонительной системы южных границ государства во всей ее совокупности был, естественно, длительным и требовавшим колоссального количества материальных и трудовых затрат. Укрепленные рубежи и города постепенно продвигались на юг. Старые центры обороны, оказавшись в глубоком тылу, постепенно теряли свое оборонное значение, что не могло не сказаться на их дальнейшем развитии. Можно выделить следующие этапы создания оборонительной системы на южных границах Руси.
I. Первоначально, в конце XV – первой половине XVI в., Московское правительство ограничивалось в основном усилением «берега» реки Оки, для чего использовались войска «служилых» татарских царевичей, размещенных в ряде городов (Кашира, Серпухов, Касимов). Были построены каменные крепости в Нижнем Новгороде (1500-1511) и Туле (1507-1520). Набег 1521 г., предпринятый крымскими ханами и казанскими татарами сразу же после окончательного присоединения к Москве Рязанского княжества (1520), показал недостаточность принятых мер. В руки кочевников попало огромное число пленных. В связи с этим Московское правительство усилило работы по укреплению городов «берега» Новые укрепления были возведены в Коломне (1531) и Серпухове (1556). На «берег» регулярно высылались полки дворянской конницы, а на юге страны была организована постоянная сторожевая служба.
II. Следующим крупным мероприятием было создание Тульской засечной черты (В документах XVI-XVII вв. она называлась Большой засечной чертой. Главным городом ее была Тула, откуда в XVII в. осуществлялось руководство реконструкцией укреплений черты, поэтому впоследствии она получила название Тульской, по аналогии с Белгородской и Изюмской). Строительство ее началось в 50-е годы XVI в. В состав черты вошли некоторые старые реконструированные города, ряд новых городов (Болхов, Шацк, Дедилов), засеки и валы. В 70-е годы XVI в. черта была продолжена на запад, включив города Почеп, Стародуб, Серпейск, Севск. На востоке черта нашла свое продолжение в виде засек Нижегородского края. Тульская засечная черта в XVII в. подверглась коренной реконструкции и была дополнена искусственными валами с бастионами. Под защитой Тульской черты, которая сохраняла свое стратегическое значение вплоть до середины XVII в., русское население быстро распространялось к югу.
В 1571 году была реорганизована и система сторожевой и станичной службы, составлен устав службы и установлены помимо сторож и станиц, высылаемых из отдельных городов, общерусские сторожевые посты в «поле» на берегах Волги, Дона, Оскола и Сейма, которые существовали вплоть до основания на поле первых городов – Воронежа и Ливен.
III. Правительство царя Федора и Бориса Годунова, использовав закрепление всего течения Волги в руках Русского централизованного государства, энергично продолжило на базе колонизации южных земель градостроительную политику Ивана IV и начало правительственную колонизацию края.
В конце XVI в. на значительном удалении от Тульской засечной черты, в «диком поле» строятся города Воронеж (1585), Ливны (1585), Белгород (1596), Старый Оскол (1596), Валуйки (1599), Кромы, возобновляется Курск (1596) и возводятся укрепления Царева-Борисова. Функции управления сторожевой и станичной службой полностью перешли к новым городам, так как оперативно управлять ею Москва уже не могла.
Польско-шведская интервенция и бурные события начала XVII в. привели созданную с таким трудом систему обороны границ к полному развалу. Московское правительство предпринимает меры по ее восстановлению, но они оказываются малоэффективными. Города-крепости и сторожевая служба, выдвинутые далеко в «поле», в военном отношении были фактически полностью оторваны от основной массы русских войск, охранявших южные подступы к центральным районам России и по-прежнему размещавшихся на Тульской засечной черте. Гарнизоны же «польских» (или «полевых») городов не могли противостоять многочисленному врагу. В то время как русские войска вели осаду Смоленска в 1633 году, десятки тысяч татар грабили южные и центральные районы страны, уводили тысячи пленных, что, в свою очередь, вызывало массовый уход из-под Смоленска русских ратных людей и сорвало осаду города. Неудачи в русско - польской войне 1632-1634 гг. лишний раз показали, что нельзя решить крупные военно-политические проблемы на западных границах государства, не укрепив надежно южных рубежей страны.
IV. Строительство нового грандиозного оборонительного рубежа на юге России было начато в 1635 г. Новая оборонительная линия протяженностью более 800 км – Белгородская черта – перекрыла основные пути вторжения татар: Кальмиусскую, Изюмскую, Муравскую и Ногайскую степные дороги. В состав черты входили 27 городов-крепостей, земляные валы и естественные преграды: реки, леса, болота.
В ходе борьбы за воссоединение Украины с Россией и начавшейся в 1654 г. русско-польской войны Белгородская черта приобрела организационное единство и сыграла важную роль, прикрыв тыл русских войск с юга.
С 1654 г. началось массовое переселение украинцев на свободные земли за Белгородской чертой. Это способствовало уменьшению военной опасности и соответственно падению стратегической значимости западных участков черты.
После окончания войны с Польшей (1667) по мере заселения южных черноземных районов неизбежной становится борьба с Турцией, предъявившей претензии на всю Украину. В 1677-1678 гг. русская армия нанесла поражение турецким и татарским войскам под Чигирином. Учитывая возможность новых вторжений, правительство в 1679 г. приняло решение о строительстве «новой черты» - Изюмской, в юго-западной части территории Белгородского разряда. Ее строительство проводилось в 1680-1681 гг. Она как бы примкнула к Белгородской черте, в связи с чем западные фланг Белгородской черты потерял военное значение; восточная же ее часть продолжала выполнять свои функции вплоть до начала XVIII в.
Строительство на юге России проводилось на огромной территории в течение двух столетий, что, естественно, привело к многообразию типов архитектурно-планировочных решений городов этого периода.
В рассматриваемый период активно реконструировались крепости городов «берега». Практически все эти города рассматривались как форпосты, прикрывающие подходы к Москве, и как центры обороны крупных районов, способные противостоять многочисленным ордам татар, выдерживать длительную осаду и предоставлять убежище жителям округи. В каждом из городов размещались значительные гарнизоны. Однако, несомненно, особое значение придавалось Нижнему Новгороду, занимавшему ключевые позиции у слияния Волги и Оки и служившему сборным пунктом войск в борьбе против Казанского ханства, а также Коломне – исконной вотчине московских великих князей, контролировавшей среднее течение Оки и бывшей пунктом сбора войск в борьбе с южными кочевниками. В соответствии со стратегическими соображениями кремли этих городов имели весьма значительные размеры, сопоставимые с размерами Московского Кремля. Каменные крепости Нижнего Новгорода и Коломны получили в плане нерегулярную форму. Стены Нижегородского кремля имеют значительные изломы, так как рельеф участка сложный, с сильными перепадами высот.
Новые каменные крепости Тулы и Зарайска построены в тот же период. Размеры этих крепостей сравнительно невелики, и тем не менее в выборе места для их строительства уже проявились новые градостроительные тенденции. В Зарайске кремль хотя и был построен на месте ранее существовавших, незначительных по размерам укреплений, но спокойный рельеф холма дал возможность строителям придать кремлю форму прямоугольника. В Туле для строительства кремля, в отличие от приокских городов, было выбрано новое место на левом низменном берегу реки Упы, так как его строительство на территории Тульского городища было крайне затруднено.
В XVI в., в отличие от более раннего времени, увеличившаяся высота стен и применение мощной артиллерии позволили снизить требования к оборонительным свойствам местности. В первую очередь обращалось внимание на на возможность удобного строительства как крепости, так и города в целом. Это сказалось, в частности, на выборе места крепости по отношению к реке. «Островное» расположение крепости уже не считалось выгодным. Более широкое применение получили «прямолинейный» прием расположения (Тула, Зарайск, Коломна, Нижний Новгород) и прием «обратной петли» (Белев, Венев, Крапивна), так как эти приемы не стесняли развития города.
Кремли Тулы и Зарайска, построенные на участках с благоприятным рельефом местности, можно рассматривать как пример «идеального» решения города-крепости XVI в. В плане кремли представляют собой прямоугольники, длина сторон которых определена на основе древнерусского пропорционального соотношения стороны квадрата к его диагонали, часто применявшегося в храмовом зодчестве.
Вслед за всемерным укреплением городов «берега» крупнейшим мероприятием Московского правительства, направленным на повышение обороноспособности южных границ страны, стало создание единой системы обороны – Тульской засечной черты. Цель организации нового рубежа позднее была сформулирована в грамоте царя Михаила Федоровича: «…чтобы засеками от бусурманов, от крымских и от нагайских воинских людей в наше государство ход отнять и православных крестьян от войны заступить и в плен и в расхищенье…не выдать».
Сама идея сооружения протяженной линии укреплений, куда наряду с крепостями городов входили бы земляные валы, водные преграды, лесные завалы, известна с древнейших времен. («Змиевы валы» на южной границе, засеки в Псковской земле, упоминаемые летописью под 1137 – 1139 гг.). Однако ни в домонгольский период, ни в эпоху феодальной раздробленности отдельные укрепления не объединялись (и не могли объединяться) в цельную систему, управляемую, поддерживаемую и контролируемую из единого центра. Это стало возможным только во второй половине XVI в. в связи с успехами объединительной политики московской великокняжеской власти. Именно тогда из отдельных укреплений и засек, расположенных за Окой с юга и представлявших как бы передовой рубеж обороны по сравнению с городами «берега», была образована Тульская засечная черта; с середины XVI в. начинаются работы по созданию новых засек, появляются специальные общегосударственные сборы «на засечное дело», складывается административный аппарат по централизованному управлению засечной чертой, мыслящейся уже как единый оборонительный комплекс.
Сведений о виде и характере укреплений самой черты на первом этапе ее существования (с середины XVI в по 1638 г.) почти не сохранилось. Известно, что в состав черты входили как естественные препятствия –реки, болота, озера, овраги, так и соединяющие их искусственные – засеки, рвы, валы, надолбы, частоколы, остроги; на дне речных бродов вбивали острые колья, в воде затапливали «плавные бревна с гвоздьем дубовым частым». Собственно засекой называлась полоса лева шириной 20-30 саженей, где деревья были подрублены на высоте человеческого роста и повалены вершинами в сторону неприятеля, образуя непроходимые завалы. В особо опасных местах линия засеки удваивалась и даже утраивалась. Для проезда в черте устраивали ворота, при которых находилась стража; укрепления ворот были обращены как к «полю», так и на московскую сторону, чтобы иметь возможность отразить татар, возвращающихся после набега.
Засечная черта находилась южнее Козельска, затем поднималась к Перемышлю, проходила близ Белева, Одоева, Лихвина, Крапивны, прикрывала Тулу, оставляя «в поле» Дедилов, а потом мимо Венева уходила к северу, упираясь в Оку выше Переяславля Рязанского. Отдельно располагались Шацкая и Ряжская засеки, от Шацка идущие на север к Оке, а оттуда опять на юг к Сапожку, Ряжску и снова к северу до Скопина. Крепости всех городов, расположенных у черты, считались неотъемлемой частью ее укреплений. Таким образом, берега Оки с расположенными на них городами оказались прикрыты надежной передовой линией обороны.
Правительство следило за состоянием укреплений черты, запрещало прокладывать через черту перелазы и рубить лес в прилегающей зоне, но в первой четверти XVII в. в связи со сложной обстановкой внутри страны правительственный контроль ослаб. В результате к 30-м годам XVII в. старые укрепления обветшали и разрушились, поваленные деревья на засеках сгнили, а во многих местах появились новые дороги через засеки, которые могли быть использованы татарами. Как было сказано выше, татарские набеги через засечную черту во время Смоленской войны 1632 – 1634 гг. были немаловажной причиной, способствовавшей неуспеху русских военных действий на западной границе. Поэтому в 1635 г. правительство начинает подготовку к реконструкции черты: на засеки посылают воевод с инженерами (иностранными специалистами – фортификаторами), с чертежниками и подъячими; они должны были описать и измерить существующие укрепления. В 1638 г. был проведен опрос жителей городов и селений, расположенных близ черты, о наличии лесов, бродов и рельефе местности. Вскоре после этого началась реконструкция Тульской оборонительной линии, направляемая и финансируемая правительством.
Засечные линии и города-крепости
В ходе реконструкции Засечная черта претерпела некоторые изменения: там, где на месте старых засек вырос молодняк, негодный для создания завалов, насыпались земляные валы, некоторые старые ворота были завалены, а новые возведены в более удобных для обороны местах. Старые укрепления повсеместно перестраивались, причем их обороноспособность значительно повышалась: так, простые опускные или створчатые ворота без башен заменялись башнями с обламами (боевыми навесами), обнесенными острогом. Деревянное укрепление на реке Бобрик, имевшее на значительном протяжении пологие берега, которое состояло из прямого стоячего острога с 27 башнями, было заменено рубленым городком с косыми тарасами (срубными конструкциями треугольного плана, засыпанными землей); городок имел две проезжие башни и четыре отводных быка (бастиона) и был окружен надолбами и рвом со вкопанным на дне тыном. Таким образом, деревянные укрепления Тульской черты заменялись деревоземляными, более прогрессивными для того времени и лучше приспособленными для ведения артиллерийского огня.
Особое внимание уделялось укреплениям ворот, которые ставились на дорогах и у мостов через реки и топкие места. Так, мост через «большую грязь» на Рязанской дороге был защищен несколькими рядами надолб (надолба – конструкция из двух-трех бревен, соединенных между собой и вкопанных в землю наклонно на таком расстоянии друг от друга, чтобы между ними не могла пройти лошадь; за надолбами был поставлен стоячий острог (ряд плотно поставленных вертикальных бревен, с внутренней стороны скрепленных горизонтальными скрепами). Острог окружал шестигранную башню, в которой и располагались проездные ворота. Дураковские ворота Волжской засеки были укреплены рвом и валом, а со стороны «поля» - земляным городком (13,5×13,5 саженей) со створчатыми воротами.
Земляные городки строились в разных местах Засечной черты и были рассчитаны на борьбу с превосходящими силами татар, представляя надежное укрытие для небольшого гарнизона. Эти укрепленные пункты обносились земляным валом. По верху вала шел стоячий острог, над воротами возвышались двух-, трехъярусная башня, крытая шатром, под которым помещался сруб для караула. Внутри городка устраивался погреб для хранения боеприпасов, сильно углубленный в землю и покрытый дерном (в деревянных башнях в отличие от каменных взрывоопасные вещества никогда не хранили); иногда ставилась караульная изба и клеть для хранения припасов. Городки не включались непосредственно в засеку, так как неприятель мог поджечь поваленные деревья и нанести ущерб деревянным укреплениям городка: между валами городка и засекой оставляли 15-20 саженей свободного пространства , перегороженного частиком (заостренными кольями, вбитыми в землю в шахматном порядке), рвами и надолбами.
Городок-застава на пути через засечную черту. Реконструкция
В целом укрепления засечной черты после ее реконструкции, согласно А.В. Никитину, были трех типов. К первому он относил крепости, построенные еще в XVI в. с максимальным использованием естественных условий: на возвышенностях, при слиянии рек, на обрывистых плато среди оврагов; иногда для строительства новых укреплений использовались старые городища. Со стороны плато их защищали земляные валы (до трех) и рвы; валы располагались ярусами, что как бы повторяло систему нижнего, среднего и верхнего боя крепостных стен и башен. Земляные укрепления дополнялись деревянными – острогами. Вход располагался в центре или сбоку валов, отделяющих крепость от плато, и композиционно выделялся проездной башней. Преимуществом таких крепостей, построенных согласно старым русским традициям, была хорошая защищенность с флангов и возможность вести артиллерийский огонь веером без перемены позиции орудия. Недостатками была жесткая зависимость от рельефа местности, трудности с водоснабжением и сравнительная дороговизна строительства и эксплуатации. Поэтому при реконструкции черты в 1638 г. подобные укрепления больше не строились, уступив место другим типам оборонительных сооружений.
Вторым типом укреплений черты были вышеописанные сооружения у многочисленных ворот через засеки. Они представляли собой, как правило, прямоугольный небольшой острог с проездной башней, фланкированный земляными валами, рвами и надолбами. Такие острожки не были предназначены для постоянного пребывания гарнизона: в них размещались только сторожевые посты, а основное войско численностью 150 – 200 чел. проживало, вероятно, в близлежащих деревнях.
Третий тип укреплений представлен всего двумя примерами: это Грабороновы ворота и Завитай близ Тулы. Они были выстроены при участии голландского инженера Краферта в виде характерных для европейской фортификации того времени земляных валов с редутами и раскатами. Необходимость возведения рубежа именно такого типа вызывалась отсутствием лесов в непосредственной близости от Тулы. В результате Тула была прикрыта мощным валом трапециевидного сечения, протянувшимся на 5000 саженей и включавшим в себя 16 меньших и 6 больших земляных башен. Меньшими башнями назывались, вероятно, треугольные в плане выступы – капониры со стороной 33-35 м, большими – бастионы. Поверх вала были установлены туры – набитый землей плетень, прикрывавший защитников укрепления.
В состав Тульской засечной черты, как сказано выше, входили многие заокские города с их укреплениями. Нередко это были старые города, возникшие задолго до создания Тульской оборонительной линии; некоторые из них (Пронск, Одоев, Белев) служили столицами удельных княжеств, сохранивших относительную самостоятельность и после официального вхождения их в состав Московского государства. Возможно, жестокая расправа Ивана Грозного с родами князей Одоевских, Воротынских и белевских князей объяснялась его желанием надежнее укрепить свою власть на столь важных для Москвы в стратегическом отношении тульских землях.
Рукописная карта Засечной черты1706г. с указанием городов Тульской черты
Особое внимание Московского правительства к тульским и рязанским «украинным» городам проявлялось не только в стремлении закрепить за собой существующие населенные пункты. На протяжении XVI – первой трети XVII в. в этих районах строятся новые города (Сапожок, Епифань, Скопин) и возобновляются запустевшие старые (Михайлов); иногда старые поселения переносятся на новые места, более выгодные стратегически (Венев, Крапивна). Интересно, что некоторые города, возникшие, несомненно, в связи с внешнеполитическими планами Ивана Грозного, строились на средства крупных бояр и формально считались частновладельческими: так, новый город Городенск (с 1572 г. называется Веневом) был поставлен в середине XVI в. на новом месте взамен разрушенного Венева на средства боярина И.В. Шереметева. После опалы Шереметева он был пожалован князю И.Ф. Мстиславскому, а в 1572 г отошел в казну. В те же годы князем И.Ф. Мстиславским была отстроена Епифань; гарнизон епифанской крепости получал жалованье от владельца города.
Тула – важнейший опорный пункт Засечной черты – считается древним городом, первое летописное упоминание о котором относится к 1147 г. Однако в начале XVI в. Тула по существу была построена заново: крепость и посад перенесли с правого берега Упы (приток Оки) на левый. Тульский кремль – одна из первых каменных крепостей Московской Руси, мощная южная цитадель Русского государства. Начало нового города идет от 1509 г., когда был «повелением великого князя Василия Ивановича поставлен на Туле город деревян, а на пятое лето поставлен город камен».
Тула. План города 1766 г.
В XVI – XVII вв. Тула быстро развивается и как торгово-ремесленный центр, о чем свидетельствует ряд Писцовых книг, самая ранняя из которых относится к 1587-1589 гг. К концу XVI в. здесь уже проживали более 5000 чел., причем в этот период дворы «ратных людей» еще преобладали в застройке города. В XVII в. значительно увеличивается удельный вес посадских людей и казенных ремесленников, в то врем» как число ратных людей к концу столетия убывает. Произошло характерное для многих городов-крепостей изменение преобладающей городской функции в связи с относительным уменьшением военной опасности для города и развитием в нем ремесел. Среди профессий ремесленников в документах XVII в. упоминаются кирпичники, плотники, сапожники, портные, гончары, крашенинники, москательщики и др. Особое значение для Тулы имело производство железа, которое использовалось для изготовления оружия.
Расселение жителей в городе проводилось с учетом их профессий и социального положения. Дворы воевод, дворян, детей боярских, знатного духовенства находились, как правило, в пределах кремля и острога; посадских людей в границах острога; в слободах проживали донские казаки, засечные сторожа, стрельцы и пушкари, кузнецы, гончары, ямщики. При этом все слободы «ратных людей» примыкали к острогу с южной стороны, откуда обычно ожидалось неприятельское вторжение. В целом же слободы города сравнительно равномерно, насколько это позволял рельеф, распределялись вокруг острога, вдоль основных дорог. Некоторое смещение застройки слобод по направлению к устью реки Тулицы было связано с тем, что здесь за рекой Упой проходила дорога на Москву, вблизи которой быстро росли слободы кузнецов (оружейников); здесь же располагалась ямская слобода.
Деревянный oстрог Тулы возник вслед за каменным кремлем, полукольцом охватив значительную территорию с трех с юром от основной крепости. Согласно росписи 1629 г., острог имел всего 29 башен, из которых семь были проездными. В описи 1685 г., сделанной после перестройки острога 1674 г., дается подробное описание его конструкции: стены состояли из «звеньев», «городней» и были «двойными, дубовыми в две стены»; поверх стен шел мост боевого хода, а их верх был «изрешечен, на столбах, крыт тесом по обе стороны». Высота стен достигала четырех с лишним метров. Среди воротных башен выделялась Крапивенская, отвечающая главной оси кремля. Она была рублена в «шесть стен» и достигала в диаметре 7,6 м, а высота – 13,8 м. По-видимому, башня служила основной вертикалью острога и завершалась смотровой вышкой. Часть стен к югу от Крапивенской башни в XVII в. была заменена деревоземляными укреплениями. Земляной вал высотой около 4,5 м был усилен пятью земляными башнями-бастионами; в состав укреплений входили также три деревянные проезжие башни с бойницами высотой до 6,7 м. К валу примыкал ров шириной 9-10 м и глубиной 2-2,5 м.
Укрепления острога сравнительно равномерно расположились вокруг прямоугольного в плане кремля, обусловив четкую планировочную структуру посада с основными улицами, сходящимися к главной крепости города и расположенному у ее стен городскому торгу. Площадь, занятая торгом, простиралась к северо-западу и юго-западу от кремля. Согласно Писцовой книге 1625 г. торг содержал ряды Большой, Соленой, Новой Соленой, Старой Медвеной, Калачной, Серебряной, Мясной, Харчевной, Крупяной, Гончарной. Всего насчитывалось 339 различных торговых помещений, из них 186 лавок. Кроме того, на площади у церкви Воздвижения располагались 33 кузницы «всяких служилых и жилецких людей».
В процессе роста торг подвергался перестройке, о чем свидетельствуют указания Писцовых книг и других документов XVII в.; способствовали этому и пожары. Так, «лавки на pвy подле Каменного города, поставленные по воеводским дачам», во второй половине XVII в. были снесены и на их месте возникла «житная площадь», где торговали хлебом. В конце XVII в. тортовая площадь, заняв обширную территорию, тянулась от Никольского моста через реку Упу до угловой Спасской башни и далее поворачивала к Одоевским воротам и продолжалась, по-видимому, до угловой Никитской башни кремля. Ширина площади достигала 24 сажени. На торгу против Одоевских ворот находился Немецкий двор, близ которого располагалась Конная изба. Торговые помещения – лавки, амбары, «шелаши», полоки - представляли собой небольшие сооружения, расположенные в относительном порядке в рядах, расстояние между которыми составляло 1 - 5 саженей. При описании торга в документах упоминается «мостовая» улица.
Из культовых сооружений наиболее значительным в пределах острога был Иоанно-Предтеченский монастырь, основанный а честь избавления города от войск Девлет-Гирея в 1552 г. В конце XVII в. монастырь был обнесен каменной оградой, а внутри были построены три каменные церкви. Заметным комплексом был и Успенский девичий монастырь близ Одоевских ворот кремля, возникший в середине XVII в. Оба монастыря, выделяясь среди окружающей застройки, стали своего рода связующими акцентами между рассыпанными по посаду приходскими церквами и монументальным ансамблем Тульского кремля.
Тула. Кремль. Одоевские ворота
Центром кремля был собор. В конце XVI в ансамбль Тульского кремля входили две соборные церкви и колокольня. В первой четверти XVII в. они были заменены одной деревянной церковью «о трех верхах», вместо которой во второй половине столетия была возведена каменная пятиглавая соборная церковь Успения, просуществовавшая до 60-х годов XVIII в. Собор с колокольней располагался северо-восточнее перекрестка «больших» улиц кремля, а а перед его главным западным фасадом располагалась треугольная Соборная площадь. «Большими» назывались две широкие, перпендикулярные друг другу улицы, соединявшие Пятницкие и Ивановские ворота (улица, параллельная реке Упе), Одоевские и Водяные. Напротив собора, северо-западнее перекрестка «больших» улиц, располагался двор архиепископа с «хоромами». На «большой» улице ближе к Пятницким воротам стояла губная изба, а на противоположной стороне тюрьма, огражденная высоким тыном. У Пятницких ворот вблизи торга находилась приказная изба, перед которой располагался «казенный» амбар для хранения воинского снаряжения. На «большой» же улице около Ивановских ворот размещался колодец, по обе стороны которого ранее была площадь «для того, что тот де колодезь сделан был всему городу для осадного времени».
Тула. Система крепостных сооружений в XVII в.
Тула. Кремль. Реконструкция В.Я. Клименко
Архитектурно-планировочное решение всего города исходило из расчета движения по основным дорогам к кремлю и реке, в процессе которого зритель последовательно видел то небольшие слободские деревянные церкви и колоколенки среди низкой разбросанной застройки слобод, то вертикали острожных башен, то композиционные акценты посадских церквей, многие из которых к концу XVII в. стали каменными с шатровыми колокольнями, то живописную застройку богатых дворов детей боярскнх. дворян и духовенства, то легкие сооружения торга, на фоне которых выделялись величественные крепостные сооружения и особенно воротные башни, то, наконец, сооружения внутри кремля, среди которых господствовал пятиглавый собор с колокольней. Доминирующая роль кремлевского ансамбля в городе подчеркивалась и геометрически правильной формой крепости, куполами собора, вертикалями башен и колокольни, завершивших четкий «треугольный» силуэт города, а также позолотой, контрастами кирпича и белою камня.
Тула. Общий вид в XVII в. Реконструкция В.Я. Клименко
Города Тульской засечной черты по размерам далеко уступали крупным городам «берега». Находясь в стороне от Оки - важной транспортной магистрали (не считая расположенного в верховьях Оки Белева), они не были сколько-нибудь значительными торговыми центрами; ремесло в них также обслуживало в основном нужды посада и близлежащей сельскохозяйственной округи. Росту населения препятствовала и сравнительно слабая защищенность этих городов от татарских набегов. Так, в Веневе в конце XVI в. было около 100 дворов, а по переписи 1636 г. число жителей даже сократилось (после разорения города татарами в 1633 г).
По социальному составу население старых городов черты четко делилось на две части. Первую образовывали посадские люди - коренное население, несущее тягло: таковы Оброчная и Озеренская слободы Венева, белевская Завырская слобода, до 1640 г. бывшая частновладельческой, а затем взятая в казну. Вторую часть населения составляли служилые люди, помещенные в эти города государством: стрельцы, казаки, пушкари, затинщики, воротники и т. п., как и в городах «берега». Они селились отдельными слободами: так появилась Драгунская и Стрелецкая слободы в Шацке. Вешневецкая, Пушкарская и Затинная слободы в Белеве, Затинная слобода в Пронске. Монастырские слободы для городов черты не характерны, хотя в Белеве и существовала с XVI в. слобода Белевского Спасското монастыря (основанного во второй четверти XVI в. как усыпальница бывших белевскнх князей).
Самые ранние сведения об укреплениях городов черты относятся к 70-м годам XVI в. В эго время в Веневе-Городенске существовала треугольная в плане деревянная крепость периметром около 200 саженей с башней над воротами, увенчанной двумя шатрами; в крепости стояли 10 житниц, караульная изба, изба воротника, две стрелецкие избы и 71 бревенная и пластинная клеть служилых людей и крестьян «для осадного времени». Гарнизон крепости — 50 стрельцов - размещался на посаде в стрелецкой слободе; близ крепости находилась усадьба князя II. Ф. Мстиславского с его хоромами, амбарами, конюшенным и псарным дворами. В Епифани аналогичная по плану, но почти вдвое большая крепость была поставлена тем же князем. Стены ее были двойными - наружную образовывал стоячий острог высотой около двух саженей, а внутреннюю - забор на одну сажень. Промежуток между острогом и забором был засыпан землей. На двух углах стояли шестигранные башни, а над воротами была возведена вдвое более высокая (14 саженей до кровли) проездная башня с семью ярусами боя. На посаде в это время располагались слобода пеших стрельцов (86 дворов), семь дворов воротников и черная слобода.
В XVII в. укрепления городов Засечной черты неоднократно возобновлялись, а нередко и возводились заново. В результате все они приобрели сравнительно единообразный вид, будучи более или менее регулярными, деревянными, с периметром 200 — 300 саженей, с семью- девятью башнями; самыми маленькими были крепости Сапожка (периметр 198 саженей, шесть башен, как и в XVI в.) и Венева (периметр 186 саженей, семь башен), а самой большой — Белевская крепость (366 саженей, 11 башен). Конструктивно они в большинстве случаев были рублеными в различных вариантах: «в быки» — Венев, «в три стены» — Дедилов, «клетками в две стены» — Пронск, но встречались и более простые укрепления - стоячий острог (Сапожок, Ряжск). Посад иногда оставался без укреплений (Дедилов), иногда же обносился косым (Одоев, Шацк или даже рубленым (Пронск) острогом.
Вид Одоева. Рис. Кусовникова. Копия XIX в.
Застройка крепостей и посадов городов Засечной черты также мало отличалась друг от друга: в крепости обязательно наличествовали собор, приказ, тюрьма, караульни, житницы, амбары, на посаде — посадские церкви и дворы жителей. Число церквей варьировалось в зависимости от размеров города: в маленьком Веневе в 20-х годах XVII в. их было шесть (пять в остроге и одна в Озеренской слободе), а в сравнительно крупном Белеве — 11.
Белев. Крепость XVII в.
Крапивна. Крепость. 1741 г.
Общим для всех этих городов было и стремление градостроителей максимально полно использовать в оборонных целях природные свойства местности: крепость Дедилова, например, с трех сторон окружали озера, а два озерка находились в самой крепости, что решало проблему водоснабжения во время осады; крепость Крапивны была вписана в излучину реки, а оставшуюся сторону прикрывали болото и овраг. Наиболее выгодным традиционно представлялось мысовое положение крепости; поэтому многие города черты планировочно принадлежит к секторно-мысовому типу с радиальными улицами, веером расходящимися от крепости (точнее, от торга, неизменно располагавшемся перед ее обращенной к городу стеной). «Регулярность» самой крепости лишь в незначительной степени влияла на трассировку улиц: например, в Алексине перед фасадом крепости мы обнаруживаем три параллельные этому фасаду улицы, но, вероятно, их направление не в меньшей (если не в большей) степени определилось рекой, к которой они выходят почти перпендикулярно. Планировка заречных слобод, имевшихся во многих городах, также значительно больше зависела от рельефа местности и конфигурации русла реки, чем от решения городскою центра: иногда эти слободы выглядят совершенно самостоятельными образованиями, как, например, веневская слобода, образовавшаяся в излучине реки Веневки и обладавшая собственным «веером» улиц, сходящихся к реке.
Любопытную в планировочном отношении разновидность представляют собой города Сапожок и Скопин, расположенные в промежутке между двумя параллельными речками, впадающими в третью. Первый из них был основан в начале XVI в. на реке Машке, в которую с севера параллельно друг другу впадают небольшой приток и пересохшая впоследствии речушка — овраг Ржавец. Крепость Сапожка построена не на мысу, а точно посредине между притоками Машки и развернута боковыми фасадами параллельно им. В результате город получил не радиально-веерную, а довольно правильную прямоугольную планировку: практически все улицы располагаются параллельно и перпендикулярно притокам и соответственно фасадам крепости, за исключением троекратно изломанной криволинейной улицы в восточной части города. Ее трассировка объясняется желанием связать как можно более кратким путем юго-западную часть города с мостом через восточный приток реки Машки. Имеет излом и главная улица города продолжение — Рязанской дороги: в начале она включена в общую прямоугольную сетку и проходит параллельно фасаду крепости, а в конце меняет направление для того, чтобы выйти к воротам острога.
Сапожок. План 1780 г.
Алексин. План. 1760 г.
Скопин, возникший, вероятно, в XVI в. как вотчинный город Романовых под именем Острожка, расположен на местности, аналогичной Сапожку, между реками Вослебедь и Песочинка, параллельно впадающими в реку Верду. Однако город не получил сколько-нибудь регулярной планировки из-за сложного рельефа — берег реки Верды был слишком горист, а близ реки Вослебеди находились болота. Поэтому значительный кусок территории между Вердой и Вослебедью, а также мыс между Вердой и Песочинкой вообще не были освоены. Крепость оказалась размещенной не на мысу и не параллельно речкам, а достаточно независимо на ровном месте. При этом она не стала единственным планировочным центром города: торг расположился не под стенами, а юго-западнее, на особой площади, тянущейся наискось к мосту через реку Верду. В итоге образовался боковой «веер» улиц, стягивающихся к торговой площади, в то время как радиальные улицы центральной части города ориентированы на крепость, а поперечные проходят параллельно ее фасаду, затем ломаясь и вливаясь в «веер» торговой части.
Скопин. План. 1760 г.
Однако крепость, даже не будучи единственным центром города в планировочном отношении, несомненно, служила главным его композиционным центром. Это обеспечивалось расположением крепости на самом высоком месте и обилием вертикальных элементов — башен (особенно проездных) и городского собора. Посадские церкви в качестве композиционных центров отдельных слобод не могли конкурировать с крепостью ни по высоте, ни по масштабу. Интересно, что, например, в Белеве по писцовой книге 1624-1625 гг. из девяти посадских церквей только одна была шатровой, а остальные «древяны клетски», вероятно небольшие и сравнительно невысокие. Господство крепости вносило единообразие по внешний облик всех этих городов независимо от их планировочной структуры и подчеркивало их роль порубежных фортов Русского государства.
Из книги "Градостроительство Московского государства XVI - XVII веков". М. 1994.