[Главная]                         [Содержание]                       [Информация]

Каспийское море

Берега. Дельта Волги. 

Начнем наше путешествие по берегам Каспия от дельты Волги и далее по движению часовой стрелки.

Волга впадает в Каспийское море огромным количеством рукавов (более 500), отделенных друг от друга большими и малыми островами. Все это пространство, занятое сетью протоков великой русской реки, и называется ее дельтой, самой сложной из всех дельт мира по рельефу и, пожалуй, наиболее разветвленной. Она начинается выше Астрахани на 50 км, у села Верхне-Лебяжьего.

С самолета дельта Волги напоминает затейливо сотканное кружево из ериков — небольших протоков; ильменей — озер; култуков — заливов со стороны моря.

«Трудно найти более причудливую географическую карту. Это какая-то сложнейшая паутина переплетающихся водных артерий на пространстве 7,5 тыс. кв. километров. Чем ближе к Каспию, тем затейливее, фантастичнее становятся узоры дельты. Приморская дельта — тончайшее кружево, сотканное тысячами дельтовых протоков, вливающихся в Каспий»,— так писал один из русских натуралистов.

Для дельты Волги и прилегающих с запада и востока районов характерны так называемые бэровские бугры, впервые отмеченные русским академиком К. Бэром в 1856 году. Их лучше называть грядами. Они следуют параллельно друг другу и имеют в длину от 0.5 до 10 км, в ширину около 200 м и в высоту шесть-восемь метров. Расположены они в основном параллельно береговой линии Северного Каспия, на пространстве от Кумы до Эмбы, огибая море дугой небольшой кривизны. Это остатки древних береговых валов, подводных кос, баров, созданных волнами моря при различных его уровнях (Впоследствии размеры этих гряд могли изменяться под воздействием господствующих ветров, создающих аналогичные гряды из песков пустыни).

Такие же бугры обнаружены на дне моря на расстоянии около 40 км от дельты. Это означает, что некогда уровень Каспия был на 20—25 м ниже современного, так как последняя подводная гряда бэровских бугров располагается именно на этой глубине. Летом, забравшись на вершину какого-нибудь высокого бугра, можно увидеть обширную часть дельты. Среди древесной растительности и зеленых сочных лугов, рассеченных сетью протоков, выступают многочисленные бугры. Наибольшие из них заняты поселениями, другие обнажены или покрыты отдельными деревьями. Значение бэровских бугров для человека исключительно велико, ибо благодаря им оказалось возможным заселение дельты. Без бугров дельта почти сплошь заливалась бы водой во время половодья. Теперь же все селения, даже в самой болотистой части, расположены на сухой здоровой почве, никогда не заливаемой полой водой. Эта особенность дельты Волги отличает ее от всех других дельт мира, обыкновенно необитаемых на своих окраинах.

Морской край дельты непрерывно растет за счет наносов реки, причем  очертания береговой линии изменяются здесь не только от наносов, но и от колебаний уровня воды в связи со сменой ветров.

Южный ветер — моряна — вызывает нагон воды. При этом уровень поднимается иногда на два-три метра, вода затопляет обширные пространства, исчезают многие песчаные островки, глухие протоки делаются сквозными, ильмени превращаются в заливы, фарватеры углубляются, и суда, прочно севшие на мель, легко освобождаются из плена.

Северный ветер вызывает сгон, то есть действует в обратном направлении.

При таких условиях геодезисту трудно положить на карту морскую границу дельты. Подъем воды при сильных и продолжительных морянах ведет иногда к гибели животных и людей. Погибают также птенцы и яйца в гнездах, расположенных очень низко.

Если бы мы находились в море километров за 40 от внешнего края дельты и захотели проникнуть в один из ее рукавов, то пришлось бы воспользоваться шлюпкой, по местному — бударкой. Более крупная посудина (Так на Каспии называют суда любого типа) не подошла бы из-за чрезвычайного мелководья, или, как говорят моряки, из-за отмелости берега.

Дно здесь настолько полого, что понижение уровня всего на десять сантиметров заставляет море отступить на несколько сот метров.

На расстоянии 40—50 км от мористого края дельты вода почти пресная. Недалеко проходит граница между зеленоватыми водами моря и белесоватыми, более мутными, водами реки. Совершим отсюда в дельту Волги небольшое путешествие на лодке. Через несколько часов мы начинаем видеть дно, заросшее водорослями. Плывем над этими подводными лугами зеленых и бурых водорослей до самой дельты.

Вот уже становятся видимыми разбросанные в хаотическом беспорядке низменные и голые песчаные отмели. Это полоса недавно возникших кос, островков, проливов и заливчиков, которые и составляют в совокупности внешний или мористый край дельты. Нет никакого сомнения в том, что эти косы и островки покроются скоро пышной растительностью, а перед ними вырастут новые наносные образования.

Но вот впереди черной стеной встают заросли камыша и рогоза, по-местному — чекана (Из чекана плетут цыновки и корзины. Корневища его содержат крахмал и скармливаются скоту. Камышом покрывают крыши), окаймляющие заросшие островки, берега протоков и ильменей. Заросли камыша опоясывают северный берег Каспия полосой в ширину от 10 до 25 километров.

Эти заросли поражают своей мощностью (На 1 кв. м растет до 100 стеблей камыша толщиною в удилище), достигая высоты пяти-шести метров. Они недоступны для шлюпок, и мы вынуждены отыскать по возможности глубокий проход между ними. Дальше от моря на более твердой почве тростник местами бывает так перепутан вьюнками и колючими ветвями ежевики, что сквозь него с трудом может пробраться человек. Только кабан может легко проложить здесь дорогу своим мощным веретенообразным туловищем, покрытым жесткой щетиной, предохраняющей от колючек (Недаром заросли эти называются  по-местному «крепи»).

Попробуем проникнуть в один из ериков. Лодка скользит по совершенно гладкой узкой водяной дорожке. Берега густо заросли ивняком, его ветви сплетены, образовав сплошную зеленую преграду. Раздвигая руками ветви, ищем берег, но ничего подобного!.. Лодка пробирается через зеленую преграду и снова плывет по водяной дорожке, которая даже стала несколько шире. Конца ей не видно, и мы поворачиваем обратно. Вечереет. Множество комаров, которым рады только стрекозы (по-местному «коромыски»), наполняет воздух. Нигде, пожалуй, не увидишь столько комаров и их пожирателей стрекоз, как в дельте Волги. Вечером и ночью нельзя обойтись без накомарника. Спать приходится под марлевым пологом. Комары появляются здесь в июне, после спада воды, и исчезают только в конце августа.

По мере приближения к центральной части дельты все чаще встречаются заросли тальника, спускающегося к самой воде по берегам протоков. Кое-где кусты покрыты морской травой, занесенной сюда нагоном, образуя нечто вроде шалаша. Воздух наполнен гомоном птиц. Справа и слева от нас по другим протокам проходят рыбачьи суда. Видны только их голые мачты или паруса, величаво плывущие в разных направлениях над зеленым ковром растительности.

Такую картину можно наблюдать только в дельте. Кое-где паруса начинают скрываться за густыми кронами ив, обступивших здесь уже довольно высокие берега.

Вот и село, раскинувшееся на высоком правом берегу протока. Несколько домов у самой воды стоят на сваях. Это для того, чтобы их не затопило водой во время весеннего разлива; рыбаки развесили на просушку после дубления и починки свои сети. А вот даже палисадник перед домом сделан из рыбацкой сетки. Она надежно защищает арбузы и дыни от разбойниц-кур. Оказывается, здесь большой рыболовецкий колхоз, имеющий свою электростанцию, семилетнюю школу, клуб, больницу и кинотеатр. Тут и виноградники, и бахчи с лучшими на весь Прикаспий арбузами. На низменных   участках суши раскинулись луга; после покоса на них пасется колхозное стадо. Участки, используемые под посевы риса, ежегодно заливаются и удобряются полыми водами Волги.

В связи с падением уровня моря дельта Волги удлиняется и одновременно суживается. Волга как бы стремится течь одним протоком. Это и неудивительно, так как уклон русла в нижнем течении Волги увеличился.

В настоящее время по существу остался лишь один судоходный путь в море — довольно широкий и глубокий проток Бахтемир, по которому непрерывным потоком движутся различные суда. Здесь можно увидеть красные наливные баржи «Волго-танкера», белые баржи с бензином, речные пассажирские пароходы местного сообщения, связывающие рыбачьи поселки и рыбозаводы Бахтемира (Икряное, Оранжерейное, Оля, Мумра и другие). Стуча моторами, поднимаются с грузом рыбы рыболовецкие суда — катера, сейнеры, баркасы, рыбницы и специальные баржи с живой рыбой, так называемые прорези.

Большие морские суда по Бахтемиру не ходят, для них он мелок; они останавливаются в море (на рейде) у пловучих причалов, например у дебаркадера «Донбасс», который выглядит как большой трехэтажный дом. Здесь перекачивают нефть из танкеров на рейдовые мелкие суда, а затем и на речные баржи. Самые крупные танкеры выгружаются еще дальше в море у острова Тюленьего.

Многие ранее судоходные для рыболовного флота рукава с западной и восточной стороны дельты стали несудоходными или совсем пересохли. Так, например, из-за обмеления Белинского рукава колхозный рыболовецкий флот Красноярского района выходит в море только через Астрахань. Рыбаки-колхозники Марфинского и Зеленгинского районов по той же причине могут пройти к морю только на бударках.

Некоторые рыбацкие колхозы совсем лишились водных путей к Волге и морю и нуждаются в пресной воде даже для бытовых нужд. Отдельные поселки с берегов пересохших ильменей, протоков и ериков переселились ближе к центру дельты и ближе к морю, на берега глубоких протоков, в частности Бахтемира. За последние 15—20 лет дельта отвоевала у моря полосу шириной в 25—30 км, но зато сузилась на 40 км — с 220 до 180 километров.

Острова дельты — Тишковские, Белинские и другие — превратились в полуострова. Подводные банки — Чистая, Укатная, Жесткая, Новинская, Джамбайская и многие другие — сделались островами, часть из которых уже заселена рыбаками.

Привлекает внимание расположенный в дельте Волги заповедник, площадь которого за последнее время в связи с падением уровня моря значительно возросла и составляет 23,3 тыс. гектаров.

До Октябрьской революции, пожалуй, нигде так пагубно не проявлялась хищническая деятельность торгашей-толстосумов, как в дельте Волги. Например, чтобы поднять цену, купцы гноили излишки рыбы, зарывая ее в ямы. Утки во время линьки в огромных количествах вылавливались сетями. Почти полностью была истреблена белая цапля, перья которой, блестящие, как шелк, шли для украшения дамских шляп. Для этой же цели скупались шкурки некоторых птиц — крачек, караваек и других. Исчезли лебеди, пеликаны. Охотники жаловались на бедность дельты дичью — утками, гусями, фазанами. По их рассказам, перелетные птицы изменили даже свои пути, стараясь миновать дельту Волги.

Еще не закончилась на юго-востоке России гражданская война, как в 1919 г. В. И. Лениным был подписан декрет об учреждении Астраханского заповедника. Сейчас былое богатство в дельте полностью восстановлено. Снова появились кабаны, различные цапли, пеликаны и каравайка. Размножились выхухоль и енотовидная собака, привезенная сюда с Дальнего Востока. Водятся лисы, горностай, бобры, выдры.

Весной стон стоит от гомона бесчисленных птиц, подавляющее большинство которых питается рыбой.

Идет на нерест плотными косяками рыба. От движения косяков на поверхности воды образуются короткие волны — рябь. Опустив в воду весло, чувствуешь, как стукается о него рыба.

В заповеднике раздолье зверям, птицам и рыбам. Для пеликанов устроены плоты, чтобы половодьем не смывало их гнезда. Кабаны спасаются от полой воды на специально устроенных возвышениях из хвороста и тростника.

Аисты в Дельте Волги

С марта до мая в дельту летят птицы из Северной Африки, Месопотамии, Персидского залива. Здесь они отдыхают несколько дней и снова в путь — в Сибирь, на Урал, в тундру. Осенью обратный перелет и снова остановка в дельте. Зимовать остаются утки и гуси. Кроме перелетных птиц, в дельте живут и постоянные обитатели — около 300 видов различных птиц. Много рыбоядных. Даже на крепыша сазана находятся охотники. Это пеликан, заглатывающий целиком сазана средней величины, и орел-белохвост.

Самой прожорливой рыбоядной птицей считают баклана. Каждый баклан съедает в день около килограмма рыбы, а их в дельте несколько десятков тысяч. Подсчитано, что за год они уничтожают около 30 тыс. т рыбы. Вот почему их всячески истребляют, разоряют гнезда, взрослых птиц ловят сетями.

Днем бакланы охотятся, ночью спят на деревьях в своих гнездах. Спугнутые с деревьев бакланы устремляются к воде, к своей взлетной площадке. Набрав разгон, они поднимаются в воздух и попадают в сеть, натянутую поперек протока над водой на высоту в два — три метра.

В теплой, парной воде мелководных ериков и култуков растет чилим — водяной орех. Эти «рогатые» черные орехи очень вкусны, их белые сладковатые ядра едят дикие гуси и кабаны. Они вполне съедобны и для человека. Рыбаки каждый год немало вылавливают их из воды сетями. С одного гектара водной поверхности собирают до 5 тыс. кг орехов.

Заповедник славится зарослями лотоса, по-местному — чебука. Эта индийская кувшинка отличается величиной и красивой окраской. Цветы раскрываются с восходом солнца и поворачиваются вслед за солнцем, окраска их меняется в течение дня от пурпурно-алой до розовой. В Московском ботаническом саду давно проводятся опыты по акклиматизации лотоса. Скоро посетители сада будут иметь возможность любоваться этим чудесным растением.

Б.А. Шлямин. Каспийское море. 1954.